Сергей Доренко: «Дружить с кобелем я никогда не буду, потому что я сам кобель»

В начале недели Сергей Доренко объявил, что уходит с радиостанции «Русская служба новостей» — и как главный редактор, и как ведущий. Незадолго до этого стало известно, что новым генеральным директором радиостанции станет Арам Габрелянов, глава холдинга «Ньюс Медиа» («Известия», «Твой день», LifeNews) и заместитель генерального директора «Национальной медиа группы», которая владеет РСН. В интервью «Ленте.ру» Сергей Доренко объяснил, почему он не сможет работать вместе с Габреляновым, чего лишится РСН при новом начальстве и долго ли газета «Известия» будет оставаться на вершине рейтингов.

В интервью «Коммерсантъ FM» вы объяснили, что уходите с РСН, поскольку у нее теперь новый хозяин. Вы не хотите работать именно с Арамом Габреляновым? Есть ли какой-то у вас личный конфликт?

Никакого абсолютно. Личные конфликты полностью отсутствуют, есть полное понимание. Дело в том, что школа создается вокруг творческого лидера. В этом смысле Габрелянов есть некий творческий лидер. И я творческий лидер. Я не говорю, что не хочу с ним работать, просто это абсолютно невозможная вещь, поскольку мы гротескно разные.

Все-таки Габрелянов был назначен генеральным директором радиостанции. Откуда у вас уверенность, что он будет влиять на редакционную политику? Он сам говорил обратное.

Он сообщил мне об этом. В конце прошлой недели он считал, что не будет влиять на редакционную политику, возьмет себе только рекламу и финансирование станции. А уже в понедельник сказал мне, что забирает абсолютно все: кадры, политику, деньги — вообще все.

А если бы это решение не изменилось, вы бы остались?

Нет, я в любом случае не стал бы работать, потому что его назначение было произведено секретно, в день моего отъезда, и я не мог не усмотреть в этом замысла.

Вас оскорбило это?

Меня невозможно оскорбить, потому что, как говорил Сунь Цзы в «Искусстве войны», полководец, которого можно оскорбить словами или действиями, — плохой полководец. НМГ просто поступила бестактно, перешла границы принятого в сообществе журналистов, в сообществе бизнесменов. НМГ тайком выполнила операцию по захвату. Поэтому я считал, что мое присутствие на станции не могло продолжаться далее.

На радиостанции до этого был генеральный директор или эта должность появилась только сейчас?

Когда меня назначали на должность главного редактора, условия были такие, что как бы я ни назывался, я контролирую станцию полностью. Когда меня нанимали, это заявил Сергей Кожевников из РМГ («Русская медиагруппа», Сергей Кожевников является ее генеральным директором), а когда станцию купила НМГ, это подтвердил Юрий Ковальчук (банк «Россия» Ковальчука является основным владельцем НМГ). Его обещание не выполнено.

С чем, как вам кажется, связано такое внезапное назначение со стороны НМГ?

Вы знаете, я не хочу гадать. Если позволите, я ограничусь намеком — это интрига двух ловкачей, которых я назову Мартовский Заяц и Болванщик. Без фамилий.

Это политическое решение?

Нет-нет, это просто интриги ради мести.

Личной мести вам?

Не знаю. Казалось бы, причин нет, но я видел некоторые постоянно скукоженные лица, которые, видимо, тяготились моим присутствием в НМГ. Вообще, непонятно, зачем НМГ купило станцию, непонятно ни разу!

Как вам кажется, Габрелянов интриговал, чтобы оказаться во главе РСН?

Я не хочу это комментировать.

Он не просил вас остаться? Насколько ваше решение уйти было для него неожиданным?

Он говорил со мной в очень дружественном тоне, и тем не менее все равно предполагалось его лидерство, которого я не могу потерпеть. Одна моя давняя подруга, которая со мной работала на телевидении в 1995 году, сказала: «Сережа, ты никогда не выдержишь рядом с собой вызывающего кобеля, ты всегда постараешься его кастрировать, если же он не даст себя кастрировать, ты будешь драться. Если же ты почувствуешь, что не можешь победить, ты уйдешь». Я либо кастрирую кобеля, либо дерусь с ним, либо ухожу. Но дружить с кобелем я никогда не буду, потому что я сам кобель. Я принципиально сохраняю дружественные чувства к Араму, просто считаю, что наша природа такова, что мы не можем находиться вместе.

Как теперь сложится судьба радиостанции? Она войдет в «Ньюс Медиа»?

Она войдет в «Ньюс медиа» и кардинально изменится. До этого это был настоящий форум. Когда я пришел на станцию в 2008 году, разразился кризис, и я понизил расходы на станцию в 2,5 раза. Я предложил, чтобы мои слушатели бесплатно работали моими корреспондентами, а я платил только за телефонный номер. Вот сегодня я сказал, что мне нужен человек из ракетно-космической отрасли — мне звонит человек из ракетно-космической отрасли. Я бесплатно получаю корреспондентов отовсюду, а слушатели, в свою очередь, получают форум, в котором они нуждаются — такая помесь Древнего Рима с интернетом. Я построил станцию, которая стоила очень дешево и в то же время занимала, на мой взгляд, нишу, практически не используемую другими станциями, — постоянное общение со слушателями.

Сейчас, я думаю, модель станции поменяется — форума больше не будет, потому что мало ли слушатели ляпнут что-нибудь не то. Она будет скорее делать упор на собственных корреспондентов, причем общих для LifeNews и РСН. Но когда вы послушаете корреспондента LifeNews на сайте, вы услышите самый диковинный и бескультурный русский язык. Они завывают с какими-то странными интонациями, они дурно говорят по-русски, они непрерывно говорят слова «озвучивать» и «является». Это невероятно плохой русский язык, который, кстати говоря, теперь столь же плох и в «Известиях», за редким исключением некоторых колумнистов. LifeNews, проникая в поры «Известий», превращает их в издание с плохим языком. Поэтому я очень боюсь, конечно, и за РСН в этом смысле. Мне досадно, что я создал школу, а это никому не нужно.

Но ведь главная идея и LifeNews, и теперь уже «Известий», собственно, не в том, как ты подаешь информацию, а в том, какую информацию ты подаешь — находишь и публикуешь один за другим эксклюзивы.

Да, но если мы говорим о рынке, то издание, переходя к теме голого пениса, безусловно, выигрывает внимание аудитории, но выигрывает недолго, это надо понимать.

«Известия» при этом вышли на первое место по цитируемости.

Вышли на первое место по разоблачениям неправды в статьях. Вы слышали, чтобы так часто опровергались «Ведомости», например?

Да, иногда эти «эксклюзивы» по «Известиям» уже даже не пишут, сразу ждут опровержений.

Отсюда вывод: мы уже осторожно относимся к «Известиям», мы думаем, что надо чуток подождать с их новостями, потому что, возможно, к обеду они будут опровергнуты, притом опровергнуты с документами в руках. Поэтому я и говорю: голый пенис недолго бывает во главе рейтинга.

Олег Кашин написал, что РСН превратится в информационное агентство. Вы что-нибудь слышали об этом?

Я не знаю точных планов Арама, мне кажется, это он должен говорить, а не я. Когда-то у него были мечты о преобразовании в информагентство. Я слышал это от него в частном разговоре два года назад, и я не знаю, насколько это верно теперь.

Похоже на то, что Габрелянов создает мощный холдинг: у него есть онлайн-СМИ, у него есть печатные издания, у него скоро будет телевидение, и вот ему отдали радиостанцию, чтобы он подогнал ее под свою структуру.

Да, он уже будет практически Гусинским. Он становится очень мощным, это правда.

Скажите, а что вам обещали по поводу редакции РСН? Ее оставят?

Мне ничего не обещали. Я мог за кого-то просить, за отдельных людей своей школы, и мне кажется, что моя робкая просьба услышана Арамом. На самом деле я ему очень благодарен, он услышал мою просьбу сохранить коллектив.

И послушал ваши рекомендации по поводу нового главного редактора?

У него не было выхода, кого бы он поставил? У него что, есть готовый новый редактор?

А вам самому чем сейчас больше хочется заниматься — телевидением, радио? Хочется ли вам вообще возвращаться на телевидение или вы все еще чувствуете себя там персоной нон грата?

Сейчас я просто пью шампанское и абсолютно счастлив... Честно говоря, я пять лет вставал в пять утра, как машинка заведенная, и, конечно, мне трудно поменять график. Если вы что-то делаете пять лет подряд по 50 недель в году, то однажды вы осознаете, что это единственная ваша жизнь и другой просто нет, понимаете?