«Страна больна, если шпионов ищут среди кухарок и матерей». Как живет семья Светланы Давыдовой, которую обвиняют в госизмене

Жительница Вязьмы Светлана Давыдова 21 января была задержана сотрудниками ФСБ, ей предъявили обвинения по статье 275 УК РФ — государственная измена. На следующий день Лефортовский суд Москвы удовлетворил ходатайство следствия о мере пресечения, Давыдову (у нее семеро детей — четверо своих, трое от предыдущего брака мужа) поместили в СИЗО «Лефортово». По данным ФСБ, в апреле 2014 года Давыдова позвонила в посольство Украины в Москве, чтобы сообщить о том, что на Украину направляются солдаты расположенной рядом с ее домом воинской части. Специальный корреспондент «Медузы» Даниил Туровский отправился в Вязьму и встретился там с мужем Давыдовой Анатолием Горловым.

«Каждый боксер тренируется, готовится бить, готовится держать удар, но, когда начинается бой, все равно каждый получает свое по морде; и происходит все не как на тренировке — ощущения будут другие, удар всегда приходит внезапно и его надо держать», — рассуждает Анатолий Горлов, муж арестованной по подозрению в государственной измене Светланы Давыдовой.

Мы сидим в их квартире в девятиэтажке на окраине Вязьмы (Смоленская область). Анатолий одет в спортивные штаны и майку, на столе перед ним чашка с чаем, на чашке написано «The best daddy» («Лучший папочка»). Он говорит спокойно и размеренно; дверь на кухню то и дело приоткрывается — по очереди заглядывает кто-то из семерых детей: двенадцатилетняя Оля, семилетние Света и Наташа, пятилетние Артур и Спартак, трехлетний Эдуард. Старшая сестра Светланы Наталья заходит в комнату с двухмесячной Кассандрой на руках. Наталья очень похожа на Светлану. «Кассандра меня приняла, я ее уговорила покормиться — наверное, потому что похожа на Свету», — объясняет она. Наталья тут не только на правах сестры — именно на ней был прежде женат Анатолий, и это она — мать троих детей в этой семье.

В день, когда в квартиру пришли сотрудники ФСБ — 21 января 2015-го, Наталья тоже была тут, как и в предыдущие дни на протяжении последних двух месяцев: она отводила старших детей в школу, потому что Светлана не хотела расставаться с новорожденной дочкой. Около восьми утра Наталья вышла с Олей, Светой и Наташей из подъезда. Школа находится недалеко, поэтому уже через 25 минут она вернулась — и увидела, что дверь квартиры открыта нараспашку, а в квартире находятся люди в черном.

По словам Анатолия, за несколько минут до нежданных гостей он готовил завтрак и разливал чай, его жена Светлана кормила грудью двухмесячную Кассандру. Около 8:15 в дверь позвонили. Анатолий посмотрел в глазок: там стоял знакомый участковый. Он сказал через дверь: «На вас жалуется соседка, что вы шумите, откройте». Анатолий открыл дверь, участковый отошел в сторону, с лестницы — сверху и снизу — в квартиру забежали с криком «Стоять!» около 20 человек. На шее у одного из оперативников Анатолий увидел толстую золотую цепочку и крикнул: «Света, бандиты!» У всех ворвавшихся при себе было оружие, но его не применяли. Анатолий увел сыновей в дальнюю комнату, Кассандру отнес в кроватку.

Один из мужчин показал удостоверение сотрудника смоленского ФСБ и протянул Светлане Давыдовой постановление Лефортовского районного суда Москвы от 19 января — об аресте по подозрению в государственной измене. Анатолий пробежал глазами предъявленный документ, увидел слова «госизмена», «Украина», «телефон» — и, в общем, ничего понять не смог.

В документе было указано, что Светлана Давыдова задержана по делу № 221–601, возбужденному по статье 275 УК РФ («Государственная измена», наказание от 12 до 20 лет заключения).

— Почему Лефортовский? — спросил Анатолий.

— Что ты вопросы задаешь? Потому что так положено, — ответил ему один из оперативников.

Светлане позволили одеться, ее вывели из квартиры. Анатолий успел сказать ей только одну фразу: «Ничего не бойся и не паникуй».

— Грудного ребенка кормит, никуда же не убежит, зачем ее арестовывать? — сказал он сотрудникам ФСБ.

— Хорошо, мы сделаем так: либо пиши, что берешь ответственность за этого ребенка, либо мы вызываем опеку и забираем ребенка.

Когда Светлану увели, Анатолий попросил сотрудников, оставшихся в квартире, чтобы ему позволили позвонить отцу. Ему отказали. Начался обыск. Сотрудники ФСБ начали с ванной и туалета, потом осмотрели кухню (заглянули даже в плиту), гостиную, детскую, комнату Анатолия и Светланы, балкон.

— Вы добровольно выдадите вещи, которые проходят по уголовному делу? — спросил у Анатолия один из сотрудников ФСБ.

— Что я должен выдать?

— Вы сами должны знать.

— Я не знаю.

— Оружие и наркотики есть?

В этот момент пятилетний Спартак вышел из детской, подошел к оперативнику, спросил, что он тут делает, подмигнул ему и спел «Валенки-валенки», рассказывает Анатолий.

Судя по протоколу обыска, который показал Анатолий, были изъяты шесть мобильных телефонов, два ноутбука, стационарный компьютер, восемь кредитных карт, старые железнодорожные билеты, чеки и все записные книжки. На одном из блокнотов оперативник увидел надпись «Notebook» («Блокнот»). «Почему на блокноте надпись на иностранном языке?» — спросил он.

«Наверное, просто смеялись надо мной, — говорит Анатолий. — Потом спросили, зачем нам столько телефонов и компьютеров. Объяснил, что детей много, со всеми нужно поддерживать связь».

Фээсбэшники пролистали блокноты, найденные в комнате Анатолия и Светланы. Особенно их заинтересовали три записи, их отдельно занесли в протокол (авторские орфография и пунктуация сохранены — прим. «Медузы»):

«24.04.14, военнослужащие ГРУ ВС РФ в/ч 48886 в понед. Прибывают в Москву в гражданской одежду, как бы в частном порядке за свой счет. Оружие планируют получить на месте. Находиться собираются до выборов, а дальше — по обстановке. Возможно, это информ. поможет вам сохранить жизни украинцам и целостность страны. Случайно слышала разговор военнослужащего по телефону с другим. Речь шла о пп 40, о количестве на сколько человек»

«07.07.14, что за беженцы? Чтобы взять взяли под контроль Нам не понятно, что за беженцы, Но, возм-но, лица, кот-х будут размещать с целью дистабилизации обстановке, нагнетания возможно, размесят беглых, кот. бежали из зоны действия АТО»

«мои взгляды рано или поздно могут привести к репрессиям. Я многодет. мать, ухудшается законод-во, права чел., на выраж. мысли, рано или поздно могу столкнуться с открытым насилием против моей семьи. + все бандиты, кот. сейчас в Украине вернутся в Россию и продолжат мракобесие. Хотела бы попросить полит. убежища. Если в Украине борятся за народ, то в России Путин борется с народом»

По словам Анатолия, его жена постоянно что-то записывала и вела дневники.

На следующей день в девять утра Анатолий приехал в приемную ФСБ в Смоленске. Дежурный вручил ему номер телефона московского следователя, который занимается делом его жены — Михаила Свинолупа, подполковника юстиции, следователя по особо важным делам 1-го отдела следственного управления ФСБ России. Анатолий ему дозвониться не смог.

В смоленском ФСБ его решили опросить о том, «какая Светлана в семье, какая мать», но объяснили, что придется подождать пять часов — до обеда. С собой Анатолий привез свидетельства о рождении детей, надеясь, что они смогут сыграть смягчающую роль при решении о выборе меры пресечения. Около полудня он, наконец, дозвонился московскому следователю. Тот сообщил, что в два часа дня Лефортовский суд Москвы будет рассматривать вопрос о заключении Светланы под стражу и добавил: «Вы, конечно, не успеете». «Возможно, меня держали в Смоленске, чтобы меня не было на суде», — размышляет Анатолий.

На суде Светлану Давыдову взяли под стражу и отвезли в СИЗО «Лефортово». ФСБ считает, что в апреле 2014 года Светлана Давыдова позвонила в посольство Украины в Москве и сообщила, что солдаты из воинской части № 48886 (которую видно из окон ее квартиры) отправились в командировку в Донецк. «Она звонила в посольство, когда на третьем месяце беременности была. Ее эмоциональное состояние никто не учитывает, — говорит Анатолий. — Я знаю точно: у нее никаких мыслей не было про измену. Не было умысла навредить. Мы часто обсуждали Украину, Новороссию. Нарисует кто-нибудь завтра из вязьмичей карандашом на территории России новую независимую республику и пойдет с оружием в администрацию. Будут у нас потом Lifenews спокойно интервью брать? Абсурд. Но не помню, чтобы мы обсуждали звонок в посольство. Желание помочь украинскому народу — да. Чтобы меньше гибло людей с обеих сторон — да. Позвонила в посольство? Как они вообще узнали, что она позвонила? Вот тоже вопрос. Она к никакой гостайне не допущена. Она не отличит две модели грузовиков. Не факт, что она слышала военнослужащего. Может, он не военнослужащий вообще был. Она не выслеживала никого, ничего не уточняла, у нее нет никаких документов. Она услышала тот разговор в публичном месте, в маршрутке».

В базе сайта gruz200.net, на котором собирают данные о возможном участии российских военнослужащих в боевых действиях на территории Украины, можно найти, как минимум, одного человека из части № 48886. В воинской части расквартирована 82-я отдельная радиотехническая бригада особого назначения. По данным социальной сети «Армия России», в 1939 году дивизион, из которого потом была создана бригада, участвовал в «освободительном походе на Западную Украину»; «с 30 июня 1994 года соединение несет боевое дежурство по защите рубежей Российской Федерации и ее союзников от внезапного нападения».

Анатолий говорит, что никаких сигналов, что такое может произойти, не было — никто не звонил, даже участковый не заходил. «Хотя я не удивлен, что такое вообще происходит в нашей стране. Светлана активно занималась общественной жизнью».

По его словам, она часто писала письма о городских проблемах (вроде ремонта городской системы водоснабжения или бесплатных учебников в школах) в администрацию президента и губернатору; часто ходила на оппозиционные митинги; баллотировалась от КПРФ в городской совет, но не прошла.

Анатолий уходит с кухни и возвращается с красной папкой, на которой написано »КПРФ»: в ней собраны вырезки о том, как и Анатолий и Светлана с 1990-х участвовали в партийной жизни, а еще — партийная литература.

Из папки он достает книжку «Сталин и современность». Ближе к середине в ней — фотографии; на одной из них Светлана идет в колонне рядом с лидером КПРФ Геннадием Зюгановым на митинге «Нет росту цен» в 2008 году.

«Мы с 1990-х были членами КПРФ, но с 2010 года перестали. В 1990-е боролись, чтобы поросль старой КПСС не дала корни, чтобы были все новые, но нас отодвинули. И какой результат? Путин, КПРФ, „Единая Россия“, все это одна партия. Партии разных взглядов, но по всем вопросам единодушие. Партия больше не существует. Поэтому мы вышли, и поэтому я сейчас не буду обращаться к ним за помощью, хотя мы были многолетними соратниками. Я знаю их позицию по Крыму, по Украине, они поддерживают Путина».

Сам Анатолий в последнее время агитировал за «Справедливую Россию». Летом у него состоялся разговор с местными сотрудниками ФСБ по поводу его обращения к директору ФСБ Александру Бортникову. В письме он просил принять меры в отношении телеведущего Дмитрия Киселева, «передачи которого разжигают войну и рознь». В ФСБ Анатолию сказали, что меры будут приняты, поблагодарили за гражданскую позицию, пожали руку и распрощались.

— Я не работаю на разведку. Хотя с иностранцами в последнее время встречался, — смеется Анатолий. — Когда был лесником, приезжали на посадки украинцы. Еще у нас таджики и вьетнамцы есть в городе.

— И негры ходят. Такие черненькие! — говорит Наталья.

— Какая разница, какие! — смущается Анатолий.

В квартире Анатолия и Светланы почти нет мебели. В комнатах детей — только кровати, не видно игрушек, на одной из стен висит мишура. На кухне — стол и две табуретки.

Светлана, рассказывает Анатолий, спокойная и очень любознательная. Любит читать газеты — от «Российской» до «Новой», чтобы «собрать всю информацию». Она окончила училище на швею-мотористку, потом — индустриально-педагогический техникум и Институт текстильной и легкой промышленности в Москве, где получила экономическое образование. Работала швеей и «на контроле качества», в последнее время получала пособие по уходу за детьми. В браке они с 2010 года. До этого Анатолий был женат, трое старших детей у него осталось от предыдущего брака.

Анатолий тоже постоянно нигде не работает. Нехотя признается, что иногда подрабатывает охранником. «Я лучше не буду про свою работу говорить, — объясняет Анатолий. — Потому что как у нас в регионе бывает? Ты занимаешься общественной деятельностью какой-нибудь, а потом на работе проблемы начинаются. Если не тебя увольняют, то начинают прессовать начальство». Подруг и друзей, говорит он, ни у него, ни у Светланы нет. «Мы живем своей семьей. Жили, точнее», — говорит он.

На часах около одиннадцати вечера, Наталья разливает детям молоко и раздает по куску белого хлеба с отварной говядиной. Самая старшая дочь Оля нянчится с двухмесячной Кассандрой, пытается засунуть ей в рот соску. Остальные дети носятся по квартире и скачут по кроватям. Младшим детям Анатолий сказал: «Мама вынуждена быть не с вами, но она вас любит». Старшей дочери объяснил все по-взрослому: «Мама задержана. Будем защищаться. В жизни такое бывает. Не всегда тот, кого осуждают, на самом деле виновен».

Сейчас Анатолий собирается найти нового адвоката. Предоставленный государством его смущает. «Он даже не сообщил, когда было заседание суда», — объясняет он. Радиостанции «Говорит Москва» адвокат Светланы Давыдовой Андрей Стебенев вчера заявил, что «дело не на ровном месте возбуждено, там есть информация, есть основания».

Анатолий смотрит в окно. На улице темно, и едва ли не единственным освещенным местом рядом оказывается территория той самой военной части. Если присмотреться, можно увидеть несколько военных грузовиков. Квартира Анатолия и Светланы находится на пятом этаже, так что поздней весной из-за листвы на деревьях и этого нельзя было бы разглядеть.

«Все, что происходит, не напоминает мне никакой фильм, — говорит он. — Это жизнь. Но вот у меня появилась мысль. Возможно, надо было активнее бороться в предыдущие годы, чтобы такое не происходило. Если ей дадут срок, или для меня тоже придумают срок какой-нибудь, стране это никак не поможет. Гласность необходима. Люди должны задуматься: что-то происходит не то, что-то происходит не так с нашей жизнью, если появляются такие моменты. Страна больна, если шпионов ищут среди кухарок и матерей».