Экс-журналистку РБК Оксану Гончарову признали виновной в убийстве мужа

Присяжные признали виновной бывшую журналистку РБК и «Ведомостей» Оксану Гончарову в убийстве ее бывшего сожителя Алексея Самусева, но указали, что она заслуживает снисхождения, сообщает «Коммерсантъ». Заседание прошло в Электростальском городском суде.

Решение о наказании будет вынесено на заседании 19 августа: прокуратура запросит для нее срок, а суд огласит приговор. По статье об умышленном убийстве (ч. 1 ст. 105 УК) грозит от 6 до 15 лет заключения. Адвокат Александр Гаранин рассказал, что будет просить для подзащитной минимальный срок.

Гончарова не признала вину и назвала свои действия самообороной. «Я не желала смерти Алексею и испытала сильный шок, когда после первого допроса оперативник сообщил мне, что он после операции умер. Я рассчитывала, что он тоже даст показания. О том, что у нас так все закончится, я не допускала и мысли», — рассказала она.

Самусев был трижды осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, грабеж, угрозу убийством и оскорбление представителя власти.

Убийство произошло 28 сентября 2022 года в Электростали. В тот день Самусев распивал алкоголь вместе с другом дома у Гончаровой. К тому моменту они расстались, но жили по соседству. Дома также находились их дети десяти и трех лет, у женщины также есть взрослый сын от первого брака. Во время конфликта женщина ударила ножницами сожителя несколько раз, один из ударов оказался смертельным. Мужчина скончался в больнице.

Гончарова не отрицала, что выпила вместе с Самусевым и его другом, но попросила мужчин после встречи разойтись по домам. Друг начал одеваться, но бывший сожитель набросился на нее с кулаками. Гончарова пояснила, что между их квартирами «буквально пять шагов», мужчина мог отсыпаться у себя дома, а потому его реакция стала неожиданной.

После задержания журналистка объяснила следователям, что мужчина избивал ее с 2007 года, у нее «были переломаны все ребра». Она обращалась в полицию, но угрозы и избиения не прекращались.

МВД отказывало Гончаровой в заведении уголовного дела против Самусева не менее девяти раз, следует из документов, изученных Forbes. Гончарова жаловалась полицейским, что ее бывший сожитель угрожал ей расправой, хватал за волосы, бил об стену, душил и приставлял к горлу нож, разбивал окна в соседней квартире, куда Гончарова убегала с детьми. Дознаватель каждый раз заключал, что в действиях А.И. Самусева отсутствует состав преступления.

Экспертиза зафиксировала у нее несколько синяков на теле и порез на спине. Ее адвокат отметил, что она долгие годы подвергалась домашнему насилию, а убитого 40 раз привлекали к ответственности за разные административные нарушения.

Сын Гончаровой по имени Петр рассказал Forbes, что они жили спокойно, только когда Самусев уходил из квартиры: «С 15 лет я начал защищать маму, когда он кидался на нее — силы уже позволяли».

«О том, что Оксану избивают, я долгое время не знала, она это тщательно скрывала. Только иногда говорила, что бывший муж мешает ей жить», — сказала бывшая коллега Гончаровой Ольга Павликова.

В декабре 2020 года, за полтора года до убийства, Гончарова попросила о помощи в Facebook (принадлежит запрещенной Meta, признанной в России экстремистской), рассказала изданию ее бывшая коллега. Коллеги связались с полицией, где им ответили: «Сегодня все дружки Оксаны позвонят или не все?» «Кажется, тогда никто на помощь не приехал. Полиция на вызовы к ним уже перестала реагировать», — рассказала Павликова.

На следующее утро Гончарова рассказала, что опасается мести со стороны друзей Самусева, если делу против него дадут ход. «Если я посажу этого ублюдка (у меня уже есть дело в суде) — ко мне в квартиру влетит бутылка. Зимой. Разбитое окно. Дети. Это холод, и это его дружки, которые очень его любят и уважают. Проблема не в одном человеке. Она системная. Но я справлюсь. Клянусь», — написала она.

Со слов бывшей коллеги, она убеждала Гончарову переехать, но той мешала ипотека. Она закрыла ипотечный кредит накануне убийства. Гончарова просила коллег найти ей временное жилье, они нашли его, но не смогли до нее дозвониться, а когда получилось связаться с ее сыном, «оказалось, что мы не успели».