Итоги музыкального благотворительного марафона "SOSТРАДАНИЕ"

Телекомпания НТВ и "Наше радио" совместно с Российским обществом Красного креста провели 7-8 сентября с 22:40 до 4:40 в прямом эфире благотворительный музыкальный марафон "SOSТРАДАНИЕ" по сбору средств в  помощь семьям, пострадавшим в результате террористического акта в Беслане.
В прямом эфире НТВ благотворительный марафон продолжался всю ночь. В помощь пострадавшим от теракта в Беслане собрано около двух с половиной миллиона рублей. Звонили зрители, приезжали "звезды". Без приглашения. По собственной инициативе.

Пятичасовой марафон готовили в рекордно короткие сроки - всего за три дня. За такой период организовать что-то на телевидении просто невозможно. Многие музыканты сами звонили и спрашивали, когда приехать. Декорацию монтировали за два часа до начала. Даже на саундчеках, которые достались не всем, никто не привередничал.

В прямом эфире НТВ выступили Юрий Шевчук, Борис Гребенщиков, Александр Розенбаум, Андрей Макаревич, группы "Воскресенье", "Чайф", Гарик Сукачев, "Ночные снайперы", "Би-2", "Браво", Гера Моралес, Маша Макарова, Леонид Агутин, "Любэ", "Високосный год", "Океан Эльзы", Роман Билык (группа "Звери") , "Воплi Вiдоплясова", Светлана Сурганова и Оркестр, "Ва-Банкъ" , "Калинов Мост", "Lumen", "Мара", "Земляне", "7Б", Евгений Гришковец и группа "Мегаполис", Конец Фильма, Мумий Тролль, Brainstorm, "Мертвые Дельфины"  и многие другие.
В акции приняли участие известные музыканты, актеры, спортсмены.
К эфиру благотворительного марафона подключались студии из Санкт-Петербурга, Латвии и Украины. 

В ближайшие дни  сбор денег на счета Красного Креста продолжится.  И мы надеемся, что денег  поступит гораздо больше. Одно стало ясно: для очень-очень многих Беслан - не чужая беда, и деньги здесь - не самое главное. Собрались все вместе не только ради них.

Вашему вниманию мы представляем интервью с некоторыми участниками марафона, записанные во время его проведения.

ЕВГЕНИЙ ХАВТАН, ГРУППА "БРАВО"
Я знаю, что когда музыкант участвует в подобного рода марафонах, к этому есть какое-то предубеждение, отношение, что музыканты делают это для какого-то пиара.  Вот здесь я совершенно искренне заявлю, что здесь не было никакого пиара.  Просто когда поступило предложение спеть песню, которая соответствует этому  состоянию, попадает в настроение это концерта, я с удовольствием согласился это сделать. Я совершенно не думал, что эту песню мы будем исполнять раньше, потому что эта песня с нашего готовящегося к выходу  нового альбома.  И честно говоря, сегодня состоялась одновременно премьера этой песни. Я думал мы споем на 20-летии, на юбилейных концертах, и так сложилось, что нам пришлось сыграть ее раньше. А почему мы здесь…  Потому что мы редко играем в такого рода концертах, и я, вообще, не очень хочу играть в таких концертах, так  чтобы был повод для таких концертов. Но вот то, что сейчас произошло…. Переполнило уже… что называется, выше крыши… Уже и поэтому было мгновенно принято решение, что обязательно нужно играть и показать свое отношение всем этим гадам, которые стреляли в спину детям, и помочь хотя бы чем-то страдающим людям. Я понимаю, что никакие слова, никакие песни, никакие деньги - они не вернут погибших детей, родственников. Но сам факт того, что мы здесь вместе и участвуем, это никакие-то там большие слова  - это просто наше состояние… то, что мы здесь делаем.

ШУРА, ГРУППА "БИ-2"
Я не знаю, что мы можем сделать, но если наше появление, группы "Би-2" здесь поможет кому-то и что-то действительно произойдет, переведутся какие-то деньги - это слава богу, тем самым оправданно. А что делать? Я не знаю что делать. Надо что-то глобально менять наверху может быть. А может быть внутри.

ЛЕВА, ГРУППА "БИ-2"
Весь мир столкнулся с проблемой терроризма. Нам это знакомо не понаслышке, мы долгое время прожили в Израиле и являлись невольными свидетелями террористических актов. Поэтому для нас, к сожалению,  все эти картины, мы уже видели их. Плохо, что правительство так поздно спохватилось, и ситуация стала такой критической. Она дошла до такой критической точки. Но, я думаю, что все будет нормально, потому что сейчас все вместе, держаться друг за друга, и это правильно. И эта проблема должна разрешиться.

ЛЕВ НОВОЖЕНОВ, ВЕДУЩИЙ НТВ
Это то конкретное, ощутимое, зримое, кроме слов…  Мы очень много слов произносим.  Вздыхаем, сочувствуем, искренне, конечно, в большинстве случаев. Но все-таки хотелось бы что-то реальное… Ну кто-то пошел - кровь сдал, кто-то что-то..  Вот  деньги - это реально вполне. Это самое реальное и самое простое, что может сделать человек. А все остальное гораздо сложнее. Стать лучше хотя бы на чуть-чуть - это гораздо сложнее,  чем послать денег. Но как-то измениться… Потому что такие события должны же как-то изменять нас всех… Кровь пролилась и что-то произошло в принципе…  Могут быть всякие последствия вплоть до административных.. Кто-то должен за это ответить, понятно, но и все мы - нравственно, морально хоть кто-то, хоть чего-то. Даже если кто-то, простите меня, просто бросит курить - и то это что-то…  Ну хоть что-то на йоту станет лучше, понимаете.  Вот это сложнее, чем послать денег. Но люди посылают.

ГАРИК СУКАЧЕВ
Если говорить о музыкантах, если говорить о простых людях - то да, это все, что мы можем. Мы можем именно таким образом выразить свою сопричастность к тому, что происходит в нашей стране, в нашей по-прежнему несчастной стране, с нашими детьми, прежде всего, и, вообще, со всеми нашими людьми. Вы знаете, на самом деле предъявлять счет к сегодняшнему правительству было бы, наверное, не совсем справедливо. Я думаю, что если говорить об этом, то нужно говорить о начале 90-х годов - тогда все началось. И когда в 91-м году я приехал домой с баррикад и я ехал … мы жили тогда в Тушино на Волоколамском шоссе… и выходила тогда Кантемировская дивизия, по-моему… я вот совершенно не вру… я ехал за последним БТРом на такси, который  вез меня совершенно бесплатно, когда узнал что я оттуда, с баррикад еду. Когда я уезжал… у меня был маленький ребенок, ему было тогда 6 лет, сейчас ему 19, я написал жене короткую записку почему  я туда еду. К счастью, я вернулся, и они еще спали, и я эту записку порвал и выкинул в мусорное ведро. Но на следующий день Ельцин приехал к Белому Дому и встал на БТР как Ленин на броневик и произнес речь. Я был там не тогда, когда он произносил речь, а чуть позже. Но уже была видна вот эта ужасающая истерия;  гигантское количество провокаторов, которые носились там, и всякая сволочь,  которая устраивала концерт, который назывался "Рок на баррикадах". И я не стал участвовать в этом концерте, я просто развернулся и уехал домой. И когда я приехал домой, мы сидели с женой дома на кухне, на малюсенькой кухоньке, разговаривали. Я ей сказал: "Оля, это только начало, мы умоемся кровью. Это начало большой-пребольшой крови в нашей стране". Я всегда кляну себя, когда вспоминаю эти слова, потому  что говорят "накаркал", я сам себе говорю: "Почему тебе, дурак, все это лезет в голову и так далее".. Поэтому, если говорить о сегодняшнем правительстве, мы должны предъявить ему счет сегодняшнего дня.  Но мы должны понимать, что все началось очень давно, и собирая деньги, я прекрасно понимаю, что страна погрязла в этих деньгах, что это такое мерило успеха стало вот и все…Люди отдают свои маленькие денюжки… Вот все, кто посылает деньги сейчас - это люди хорошие, настоящие и обыкновенные люди. А те, кто платит диверсантам…Мы называем террористами , этих людей, которые убили детей и взрослых в школе. А я их не называю террористами, я их называю диверсантами, которые выполняют свою боевую задачу.  И вот эти деньги, которыми они финансируются, получают свои зарплаты за то, что они убивают ни в чем не повинных людей - это результат этого поганого десятилетия, результат этой поганой чеченской бойни. Где ни за что ни про что убивали наших 18-летних ребят, и продавали их - перепродавали. Это результат первого басаевского похода, когда ему дали уйти, и когда они победителями уходили из больницы, в которой, между прочим, были женщины и дети.  Это были, наверное, первые маленькие дети, которых мы увидели по телевизору.  Ужаснулись, но почему-то не навсегда ужаснулись, и стали какой-то обыкновенной человеческой жизнью жить… Но что же мы можем противопоставить? Только самих себя. Наши ребята, которые сейчас погибли, спецназовцы, МЧСовцы, они противопоставляют себя, ставят самих себя, чтобы детей не убили эти изверги. Но фишка в том, что они будут их убивать. Вот в чем в дело. И все слишком глубоко завязло, для того, чтобы завтра это кончилось. И я до сих пор почти ни от кого не слышу то, в чем я глубоко уверен и убежден, я говорю не первый год об этом, что мы находимся в Третьей Мировой войне. Мы в ней уже находимся, и она только разгорается.  Она еще находится только в своем апогее… Мы еще не дошли до Сталинграда. Мы еще очень далеко от того, чтобы сломать хребет фашистской гадине, очень далеко, но мы должны предъявлять счет к нашему правительству, ко всем людям,  которых мы, между прочим, сами и выбирали. И я думаю, что мы, прежде всего, должны иметь настоящую информацию и реагировать на эту информацию. Все это слишком далеко завязло вот и все. 21-й век - ужасающий. Начало 21-го века - ужасающее. И если оно ужасающее было, начало 21-го века, ближайшее годы не сулят нам ничего хорошего. Вот и все.

ВЛАДИМИР ШАХРИН, ГРУППА "ЧАЙФ"
Я не знаю, что мы можем сделать. Я думаю, что это хорошо, что мы  не знаем что сделать. Значит все-таки  мы не готовы к тому,  чтобы такие ситуации были в природе,  это какой-то чудовищный нонсенс, что этого не может быть, что этого не должно быть. И мы, наверное, и не должны знать как вести себя в таких ситуациях. Я думаю, в данной ситуации все, что касается искусства… искусство может стать таким хорошим, таким очень правильным демфером выплеска эмоций человеческих для  такой какой-то глобальной нелюбви, которая в данный момент происходит. Да, это могут быть любимые картины, это могут быть любимые фильмы, любимая музыка и музыканты, которых ты любишь. Я не знаю. Мне кажется, от этого может стать немного легче.
Те, с кем я общаюсь.. я понимаю, что мир своеобразный такой пирог, и я не про всех все знаю в нашей стране, но те люди, с которыми я общаюсь, тот круг моих знакомых, мне кажется, он очень эмоционально и правильно все переживает. По крайней  мере я не разочаровался ни в ком из своих знакомых, потому как они реагируют на эту ситуацию. По-моему они все хорошие люди.