Общественность о деле Ивана Голунова: «Доказать невиновность журналиста можно только виновностью наркополицейских»

«Компромиссное» освобождение корреспондента Meduza.io Ивана Голунова — перевод под домашний арест, стало возможно благодаря журналистской солидарности. Об этом пишут в соцсетях общественники и политики, реагируя на громкое задержание расследователя, нахождение у него при досмотре наркотиков и возбуждение дела о сбыте «веществ».

Псковский политик, член партии «Яблоко» Лев Шлосберг считает, что уголовное дело было сфальсифицировано и Голунов невиновен. «Домашний арест как форма признания фальсификации уголовного дела вместо его немедленного прекращения — высшая форма разложения правовой системы», — говорится в его комментарии в связи с «мягким» решением, вынесенным судьей Никулинского суда Михаилом Максимовым.

«Ура, домашка!» — радуется руководитель правозащитной организации «Агора» Павел Чиков. Взяв более серьезный тон, он благодарит «журналистов и активистов за освещение и солидарность с Иваном в эти два дня».

Чиков отмечает, что суды редко назначают домашний арест по статье о покушении на сбыт наркотиков — и тем более «по политически мотивированному делу, в котором оказались задействованы крупные игроки». Он полагает, что Голунова могли «заказать» некие «высокопоставленные» лица, так что это не «банальная ошибка наркополицейских». По словам правозащитника, все трудности еще впереди: «Нужно будет доказать невиновность Ивана, что можно сделать, только доказав виновность оперативников уголовного розыска».

Фигурантка «болотного дела» Мария Баронова, которую многие осудили за сотрудничество с прокремлевским каналом RT, опасается, что резонанс, вызванный делом Ивана, может сойти на нет. «Домашний арест — это кошмар и ад, — отмечает она. — Когда ты в тюрьме, все хотя бы видят, что ты в тюрьме. В домашнем аресте про тебя все постепенно забывают и вроде как уже все в порядке».

Известный в Петербурге политик, депутат Заксобрания от фракции «Яблоко» Борис Вишневский отмечает, что хотя домашний арест «далеко не свобода», добиться его удалось «только из-за огромного общественного сопротивления».

Он так же, как и Шлосберг, называет дело сфабрикованным и призывает добиваться «полного оправдания» корреспондента.

Ведущий радио «Эхо Москвы» Александр Плющев высказал похвалу судье Максимову, «поздравив» его «с дебютом». «Раньше по 228 статье он все требования следствия исправно удовлетворял», — поясняет журналист.

Плющев считает, что судье «в целом, пофигу и решение принимал не он», однако отказ в отправке Голунова в СИЗО «все равно запишется ему в карму». «Это знаете, как если компания тебе покупает авиабилет, а мили начисляют не ей, а тебе, — проводит аналогию Плющев.

Руководитель Союза журналистов Москвы Павел Гусев заявил, что профессиональное объединение полагает, что обвинения в адрес Ивана Голунова имеют отношение к его работе. «Давление на журналиста, в том числе методом возбуждения сомнительного уголовного дела по статье «наркотики», недопустимо в правовом государстве», — предупредил главред «МК».

Сам Голунов заявил на судебном заседании, что связывает свое задержание и обнаружение «белого порошка» с подготовкой материала о похоронном бизнесе. Он сообщил, что неоднократно получал угрозы. Это подтвердили работодатели журналиста: руководитель проекта «Медуза» Галина Тимченко и главный редактор Иван Колпаков.

По словам Тимченко, судья принял во внимание «доводы защиты, что Ивану угрожают». Она рада, что корреспондент был отправлен под домашний арест, «но это не победа». «Мы с вашей поддержкой сохранили ему жизнь и здоровье. Иван должен быть свободен, он невиновен», — сказала она. Тимченко призвала «не останавливаться», пока журналиста не освободят.

Колпаков написал в соцсети, что «как минимум 13 последних месяцев Иван Голунов получал угрозы от героев еще не вышедшего текста». Тему материала и фамилии «возможных организаторов преследования Голунова» главред назвать отказался из опасений нанести вред автору расследования.