Говорит Москва: 17 сентября 1922 года началась эпоха централизованного радиовещания в СССР

Обычно, вспоминая дату 17 сентября 1922 года, говорят, что в этот день в СССР состоялся первый радиоконцерт с участием ведущих советских певцов и артистов. Концерт, разумеется, был. Но на самом деле значение этой даты гораздо глобальнее. Началась эпоха централизованного радиовещания на одной шестой части суши. Был запущен в действие самый мощный информационно–пропагандистский инструмент доинтернетовской эры.

Разрешение на приемник

Сложно представить, что менее века назад мы обходились без радио. Не переключали каналы, пытаясь найти музыку по душе, не морщились досадливо при звуках рекламы. Да и радиоприемников на всю страну было раз–два и обчелся, потому что само понятие радиоэфира толком не сложилось: что принимать, если вещания нет?! Разве что искровые сигналы азбуки Морзе? Радиосвязь была делом глубоко утилитарным, только вышедшим за пределы понятия "беспроводного телеграфа". И событие, о котором мы говорим, имело значение не локальное, а мировое. Особенно учитывая, что молодое советское государство только что вынырнуло из кровавой круговерти Гражданской войны. До концертов ли?! И вдруг весь мир услышал ставшее впоследствии легендарным: "Слушайте! Говорит Москва!"

Портило расклад только то, что эффективность нового информационного инструмента ограничивалась количеством радиоприемников. Все–таки для своего времени это была техника весьма продвинутая. Чтобы ускорить радиофикацию всей страны, понадобилось специальное постановление правительства, вышедшее в свет летом 1924–го, — "О частных приемных радиостанциях". Гражданам страны позволялось создавать "приемные радиостанции". Для этого нужно было получить разрешение народного комиссариата почт и телеграфов и зарегистрировать аппаратуру, потому что с ее владельцев взималась "ежегодная абонементная плата по таксам, утвержденным Советом Народных Комиссаров Союза ССР". Правда, положение такое сохранялось недолго. Буквально в течение десятилетия изучение радиодела стало распространеннейшим занятием среди советской молодежи, а число самодельных радиоприемников, собранных "на коленке", зашкалило за все мыслимые пределы. Была в этом определенная романтика!

Временами назидательно

Государство, конечно, пыталось накладывать ограничения на радиоэфир так же, как сейчас пытается ограничивать доступ к ресурсам интернета. Постановление Совнаркома однозначно утверждало, что принимать можно исключительно "материал, передаваемый отправительными радиостанциями специально для частных приемных радиостанций в порядке широковещания: специальную широковещательную информацию, речи, доклады, концерты, учебную программу знаками Морзе, метеорологические бюллетени и сигналы". Иностранные радиостанции и служебные радиопереговоры слушать воспрещалось. Отследить это всерьез было, конечно, невозможно, но время было суровое, так что, как говорится, дешевле было послушаться.

Впрочем, эту проблему скоро решили, наладив выпуск доступных радиоприемников, физически неспособных принимать ничего лишнего. И было этих приемников столько, что передачи московского радио слушали от Ленинграда до Владивостока. Благо вскоре они стали регулярными: через 2 года после легендарного концерта радиовещание стало производиться по расписанию, а программа радиопередач на неделю начала публиковаться в газетах. Правда, не было в этих передачах ни привычного сегодня элемента шоу, ни трепа ведущих. Все было очень серьезно и временами назидательно. Обучающий, информирующий и пропагандистский потенциал нового средства массовой информации использовался на полную катушку. Современному радиослушателю эти передачи показались бы, пожалуй, невыносимо скучными. Зато навязчивой рекламы по радио не было вовсе.