Д.Донцова "Фокус-покус от Василисы Ужасной". 9 и 10 главы книги.

Новая книга Д.Донцовой "Фокус-покус от Василисы Ужасной" вызвала противоречивые чувства среди членов радиосообщества. Для того, чтобы разобраться что к чему, мы начинаем публикацию глав этой книги.

Данная версия книги была взята из открытых интернет-источников.
Данная версия книги не предназначена для коммерческого использования.
Данная версия книги предназначена исключительно для ознакомления.

Дарья ДОНЦОВА
ФОКУС-ПОКУС ОТ ВАСИЛИСЫ УЖАСНОЙ

Первые главы этой книги опубликованы в предидущие дни.

Глава 9

По дороге домой я тупо набирала номер Сю.
"Абонент находится вне зоны действия сети, - повторял механический вежливый голос, - попробуйте позвонить позже". В конце концов я оставила бесплодные попытки. Сю способна быть где угодно, в конце концов, она могла просто забыть заправить батарейку. Утро вечера мудренее.
Не успела я войти домой, как резко зазвонил наш телефон. Недоумевая, кто может беспокоить меня в поздний час, я взяла трубку.
- Ну ты хороша, - закричала Майя, - жду целый день у телефона! Хоть бы позвонила! Или все так плохо? На "Русском радио" тебя послали, да?
Я собрала в кулак все отпущенные мне добрым боженькой актерские способности и затараторила:
- Вовсе нет! Наоборот! Твоя песня понравилась! Просто до слез. Ее ставят в ротацию.
Из трубки понеслись хлюпающие звуки, потом до меня долетел шепот:
- Правда?
- Чтоб мне сгореть!
- И когда она в эфире зазвучит?
- Через месяц, - бойко пообещала я.
- Знаешь, Вилка, - тихо продолжала Майя, - ты меня обманываешь. Думаешь, я маленькая кретинка, которая любой дури поверит. Через месяц!
Мне ясно, что ты врешь. Хочешь, скажу, что ты задумала? Насвищу, мол, Майке, пообещаю ей ротацию, пусть подождет тридцать дней, авось успокоится и забудет про подмостки, ну, а если заново канючить начнет, что-нибудь новенькое набрешу.
- Как тебе не стыдно… - начала было возмущаться я.
Но Майя перебила меня:
- Все наоборот, это тебя должна совесть мучить. Я поверила ведь, диск дала!
- Через месяц твоя песня будет в эфире!
- А то я не знаю, как такие дела делаются, - отозвалась девочка, - потусовалась с Волковым, понабралась ума. Если берут песню, то сразу работу начинают.
- Какую?
- По раскрутке.
- И кто это должен делать? "Русское радио"?
- Звезду делает продюсер. Это фанаты тупые считают, что их Витас гениальный и сам по себе поет. Оно, может, и верно, голос у певца оригинальный, только за спиной у него Сергей Пудовкин стоит. Да у всех так! У Валерии Шульгин был, она с ним разбежалась и к Пригожину ушла. Глюкоза и Катя Лель с Максом Фадеевым работают.
Эх, мне бы тоже к нему попасть, только ведь не возьмет. Я вообще никому не нужна, остается лишь повеситься. Продюсер - он тебе и мама и папа, и кнут и пряник. Если в хорошие руки угодила…
Вон, глянь, что Киркоров сделал со Стоцкой! Кто ее знал? Ну пела в мюзикле! А к Филиппу попала, и что? Звезда! Вот как! А я? У меня кто?
В голосе Майи зазвучало такое отчаяние, что мне стало не по себе.
- У тебя я!
- Что? - неожиданно захихикала Майя. - Ты?
Вот уж прикол! И сколько в меня вложить можешь, а?
- Спокойно, - велела я, - без истерики. Сейчас ложись спать. Завтра с утра начинаем работу.
- Ты это всерьез? - протянула Майя.
- Кто же шутит подобными вещами?
- Да что ты можешь?
- Все! - лихо соврала я. - У меня огромные связи! Не забудь! Я - популярная писательница Арина Виолова, и передо мной открываются двери любых кабинетов.
Когда успокоенная моим враньем Майя пошла спать, я положила трубку, но потом схватила ее вновь и набрала номер Федора.
- Кто стучится в дверь моя, видишь, дома нет меня. Говорите после звукового сигнала. Пи-пи-пи.
- Это я, Виола, прекрати прикидываться автоответчиком.
- Что случилось, цыпа? - лениво протянул рекламщик. - Чем могу помочь свету моей души?
- У меня проблемы.
- О.., с этим к Берняку. Он всех растопчет. Кто тебя обидел, киса? Хочешь, я сам позвоню волкодаву?
- Мне нужен ты!
- Может, все-таки Берняк? Сначала сядет на твоего врага, раздавит его, а потом я принесу лопату, заскребу остатки на совок и похороню? Давай оставим грязную работу Берняку? В конце концов, это он начальник службы безопасности "Марко".
- Скажи, как из простого человека сделать звезду? - перебила я пиарщика.
Федор заржал:
- Элементарно, Ватсон. А зачем тебе?
- Надо. Расскажи, с чего начинать?
- Ну, для начала определим бюджет, сколько мы имеем?
Я быстро вспомнила сумму, отложенную на новую машину.
- Почти две тысячи долларов.
Рекламщик хрюкнул.
- Впечатляющая цифра. Хочешь совет?
- За этим я и позвонила.
- Лучше пропей баксы и забудь про звездозажигательство! С таким богатством нечего и начинать дело!
- Ладно, у меня в десять раз больше. Просто я пошутила.
Федор зацокал языком.
- В каком жанре пишем? Сколько готовых книг имеем? Способна твоя звездулина на серию? Постоянно работать сможет? Есть смысл в нее вкладываться? А то ща ее зажжем, а она с дымом погаснет, потому как ленива до крайности.
- Она не писатель.
- Да? - совершенно искренне удивился Федор. - А кто же тогда?
- Певица.
- Я тут не "Копенгаген".
- Милый, помоги мне, очень надо! Ну в общих чертах хотя бы! Что тебе стоит, - заныла я, - ведь ты знаешь кухню.
- Неа.
- Не ври, - рассердилась я, - всем известно, что до "Марко" ты работал пиар-редактором у Базиля. Народ говорит, это Феденька сделал из Васьки Пирогова суперстар Базиля!
Федор протяжно вздохнул:
- В этом мире ничего не скроешь! Ушел я от дебила Базиля в "Марко", наивным был, как белый тюльпан. Полагал, что писатели, архитекторы человеческих душ, люди интеллигентные, тонкие, проблем мне не доставят, так нет, ошибся, причем фатально, из огня в полымя угодил. То же бухалово, ширялово и тошнилово. Да еще вы такие ленивые. Базиль хоть и спал в обнимку с бутылкой и завтракал тостами с кокаином, но по концертам исправно бегал, с журналюгами трепался, в любую камеру лыбился, понимал, стервец, надо брэндом становиться, а для этого следует мордой лица на каждом углу торговать. А господа литераторы! Это ж кошмар на крыльях ночи. Самомнения вагон, работать не хотят, пьют, как все, и еще пальцы в разные стороны растопыривают. Вот надысь заявился ко мне, маленькому винтику из "Марко", фантаст Гроков и устроил натуральную истерику с рефреном "Хочу славы и денег". Кстати, ты Грокова читала?
- Неа. Он много написал?
- Правильный вопрос. Книга у него одна, три года тому назад выпущена, больше не наваял, но заездить хочет, уверен в собственной гениальности, считает, что станет в одномоментье популярен, а в том, что это не происходит, я виноват, вкладываться в него не хочу. И все с одной книжкой. Он ее написал, дело сделано, теперь можно жить в свое удовольствие, а Федька пиарить должен. И что с таким делать?
- Мне тебя жаль, - совершенно искренне ответила я, - писатели, они такие специфические люди. Но с чего начать, если хочешь из девочки сделать звезду эстрады?
- Со стоматолога, - рявкнул Федя, - зубы ей сначала вставь, чтобы в рот не стыдно смотреть было.
- С челюстью у нее порядок, родители позаботились.
- Хорошо. Теперь легенда.
- Это что?
- Ой, как тяжело с темными людьми, - завздыхал Федька, - всему их учить надо. Отчего бы девку продюсеру не отдать!
- Он у нее есть.
- И кто?
Я замялась.
- На фиг тайну на пустом месте делать, - забубнил рекламщик, - грамотных мужиков в кулисах по пальцам пересчитать, ну, колись, цыпа.
- Я.
- Что ты?
- Я продюсер.
Федор издал странный, похожий на кваканье звук, потом простонал:
- О, боже! Ну если сама госпожа Тараканова взялась за дело, то Бритни Спирс скоро заявится в Москву униженно просить автограф у новой мегазвезды. Легенда - это три четверти успеха, котя!
Публика хочет скандала, ей совершенно неинтересен пресный мальчик, счастливо живущий со своей женой. Пусть он хорош собой, порядочен, имеет голос… Это не катит! Вот если он вдруг бросит супругу и голым побежит по Тверской, тогда - да!
Нужно, чтобы твоя протеже выбивалась из общего ряда…
- В лучшую сторону… - подхватила я.
- Дурочка, - ласково перебил меня Федор, - в худшую. Идеальный пример - раскрутка Мадонны. Взлет карьеры на струе эпатажа: секс, отвязное поведение, откровенные фотографии… Потом, когда возраст поджал и имидж захромал, резкая смена приоритетов. Теперь Мадонна примерная мать, верная жена и еще детская писательница в придачу. Все правильно, ближе к пятидесяти трудно оставаться секс-символом. Зритель должен считать себя выше певицы. Ну и что из того, что она на сцене, зато о Марье Ивановне никто слова плохого не скажет!
- Где Мадонна, и где мы!
- Пожалуйста, вот тебе другие примеры. Группа "Тату", две девочки, якобы лесбиянки, выступающие против косного мышления взрослых людей. Гениальная придумка. Знаешь, я не очень люблю их продюсера, но в данном случае перед ним следует снять шляпу. Опять же Боря Моисеев.
Сейчас на эстраде полно геев, но он-то был первым, дитя порока, талантливое, феерическое, эпатажное. Чего только люди не придумывают! Ну-ка, вспомни про жабры Витаса!
- В это никто не поверил!
- Очень даже ошибаешься, - возразил Федор. - Шура - тот вообще на отсутствии зубов взлетел. Все по поводу красоты клыков парились, брекеты наклеивали, а Шура возьми да и выйди на сцену с дыркой в верхней челюсти. Мрак, скажешь? Зато он не такой, как все. Газеты целую компанию устроили под лозунгом: "Шура, иди к протезистам". Опять же Глюкоза. То ли она есть, то ли ее нет. Лица не показывает, этакий клипмультик. Затем появляется девочка, вроде тайна раскрыта, ан нет, стало еще интереснее, кто же она? Провинциалка? Московская школьница?
Кто, в конце концов, поет, Наташа Ионова, сиречь Глюкоза, или она просто по сцене скачет, а в кулисе жена Макса Фадеева в микрофон дудит?
Вот это я понимаю! Поэтому сначала создай легенду. Потом скандал.
- Это как?
- Фото в газете, желательно типа "Желтухи".
Такой листок с многомиллионным тиражом, заслышав название которого все кривятся, а по вечерам под одеялом читают, смакуют детали. Допустим, твоя подопечная на коленях у Олега Газманова и подпись: "Популярный певец изменяет жене с молодой N". Или, что еще лучше, пусть жена Газманова ее за волосы таскает.
- И как такое организовать?
- А это твое дело, - фыркнул Федька, - самое дорогое в рекламной кампании генерировать идеи, я их тебе уже сто бесплатно дал, а уж как это исполнить, сама кумекай, цыпа. Усекла? Придумай имидж, чтобы была не как все! Затем публикации в прессе самого разнузданного характера, следом песня, желательно ритмичная, топ-топ-топ, с простой мелодией, навязчивая, словно жвачка, ротация на радио, клип, телевидение, получение какой-нибудь премии и постоянное мелькание то на страницах газет, то на экранах телевизоров. Вторая песня… В общем, путь ясен.
- Да уж, - пробормотала я в полном отчаянии.
- Есть один нюанс, - неожиданно серьезно сказал Федор.
- Что еще? - окончательно перепугалась я.
- Никакие деньги не помогут, если твоя предполагаемая звездища будет лениться, - сообщил рекламщик, - имей в виду, вложения пролетят зря. Ей придется работать до седьмого пота, расслабиться будет нельзя, никакой вокал не спасет, если она станет на диване валяться. Раз захотела славы и влезла на подмостки, паши безостановочно. Шоу-бизнес жесток, заснешь на ходу, пожалеешь себя, мигом вниз столкнут. Я бы свою дочь никогда на сцену не послал, потому как до вершины добираются единицы, остальные на полпути погибают. Раскрутка и деньги - это, конечно, хорошо, но, чтобы стать суперстар, нужны еще упорство, трудолюбие и бешеная работоспособность вкупе с умением ловить кайф на сцене. Вот тебе пример, Жанна Агузарова. Уж кому таланта отсыпали, так это ей! Голос феерический. Ну, и где она, Агузарова? Не слышно и не видно. Хотя стартовала красиво.
Теперь берем Орбакайте. Рост не эстрадный, внешность не сверх чего-то, голосок на среднем уровне. Да еще все ее постоянно с мамой сравнивают. Любая другая давно бы спилась, озлобилась, надулась на весь свет и сошла, не загорелась, а начадила. Кристина же небось сжала кулаки и сказала себе: "Фиг вам, ребята, еще посмотрим". И результат? Оказывается, рост не мешает шикарно танцевать, откуда ни возьмись взялся голос, каждая песня - хит. Из гадкого утенка вырос лебедь, да еще какой! Знаешь, она маму-то переплюнула, стильная такая. И отчего это произошло?
- Ну…
- Вот тебе и ну! Большинство из тех, кому от рождения много дано, особо не парятся, а Кристина упорно трудилась, она ведь давно на эстраде.
Кстати, никакой скандальной славы за ней нет, не захотела девка очки за счет голой попы получать, кровавым потом своего добилась… Ладно, я спать пошел, прощай, свет очей моих, чао-какао, цыпа-дрипа! А то завел, как учительница младших классов! Трудитесь, дети, и все будет пучком!
Я молча положила трубку на стол. Федору свойственны категоричные, резкие высказывания, слов он не выбирает, но в одном рекламщик прав: без труда не вытащить и рыбку из пруда. Впрочем, Майя настроена работать, есть в ней здоровое упорство, только что же мне делать? Каким образом начать "крутить" девочку, денег-то нет, и, если честно, никого из мира шоу-бизнеса я не знаю, за кулисы не вхожа, а Крыжовников поставит песню в ротацию лишь в одном случае: если я найду настоящего убийцу Романа Волкова. Ежели поиск не увенчается успехом, Майе не на что рассчитывать.
Девочка, поняв ситуацию, повесится или выпрыгнет из окна. И вообще, чтобы отвлечь ее от суицидальных мыслей, следует уже прямо завтра изобразить активную деятельность. Господи, ну и положение!
Внезапно глаза начали наливаться слезами. Какая я несчастная, попала в жуткую ситуацию. Наобещала ребенку с три короба, он и поверил. А еще на меня обиделся Олег, уехал и не звонит, намертво забыл про жену. Горячая капля шлепнулась мне на руку, и в тот же момент я обозлилась на себя.
Хватит нюниться, Вилка. Из каждого безвыходного положения обязательно найдется выход, а то и два.

Глава 10

Ночь я, как это ни странно, проспала, словно кирпич, безо всяких снов и кошмаров. Проснулась около десяти, выпила кофе, включила телевизор и увлеклась фильмом, рассказывающим о жизни аборигенов Австралии.
Следовало позвонить Сю и договориться с противной девчонкой о встрече, но сейчас с ней соединяться бесполезно. Тусовщица небось крепко спит. У тех, кто весело проводит время на вечеринках и в клубах, день сдвигается к вечеру. Самая жизнь у них начинается в тот час, когда нормальные люди ложатся спать. Потаращившись бесцельно в экран, я сняла трубку и позвонила в "Желтуху" по номеру, который редакция опубликовала на последней странице.
- Отдел новостей, - рявкнул мужской голос.
- У меня есть информация, эксклюзивная, прямо для вас!
- Говорите.
- Певица Майя скоро стартует в эфире.
- Это кто такая?
- Майя? Очень талантливая девушка, вот увидите, она всех забьет.
- Когда забьет, тогда и звони, а пока неинтересно.
- Эй, подождите, у меня есть фото!
- Ну и какое? - с явной скукой поинтересовался сотрудник "Желтухи".
- Э… Майя в обществе с певцом Антоном Локовым!
- Голая?
- Кто?
- Девка, не Антон же. Хотя за голого Локова я тебе такие бабки отсыплю!
- Нет, они одеты, но оба с гитарами. - Я принялась самоотверженно врать.
- Ладно, - смилостивился журналист, - тащи фотку, поглядим, если и впрямь Антон снят, можем в новости впихнуть.
Я побежала в ванную умывать вспотевшее от волнения лицо. Как назло, вспомнился старый анекдот про бедного сапожника, у которого подрастала страшная, как грех, дочка, косая, горбатая, хромая. Когда ей исполнилось восемнадцать лет, папенька сказал чаду:
- Кошечка, выходи замуж за Ротшильда, уж очень он богатый, станешь как сыр в масле кататься.
Бедная девочка сопротивлялась, сколько могла, напоминая отцу, что она кривобока, редкозуба, да еще и плешива в придачу. Но папаша в конце концов вынудил ее согласиться выйти замуж за магната.
Страшно довольный папенька вышел на улицу и вздохнул.
- Уф! Уломал дочурку, теперь надо уговорить Ротшильда.
Аналогичный случай произошел и со мной. "Желтуха" готова печатать снимки. Осталось убедить Антона Локова сняться вместе с Майей.
Обуреваемая тяжелыми мыслями, я вновь схватилась за телефон и услышала сонное:
- Ну, кто там?
- Можно Сю?
- Чего надо?
- Это вы?
- Нет, блин, мой призрак. Который час?
- Полдень.
- О-о-о! С ума сойти! Ну кому пришло в голову в такую рань меня беспокоить? Офигела, да? - стонала девица. - Ты вообще кто?
- Я из журнала "Светская хроника".
Голос Сю потеплел:
- А-а-а. Слушаю.
- Мы учредили премию "Светские львы"!
- Уже есть такая, - перебила меня Сю, - неужели не знаете? Мне ее в прошлом году давали.
Я растерялась на секунду, но потом моментально выкрутилась из щекотливого положения:
- Вы меня плохо расслышали.
- Намекаете, что я старею? - мигом окрысилась Сю.
- Ну что вы! Просто, наверное, я неточно выразилась. Мы не учреждали премию "Светские львы", потому как она уже существует. Мы провели конкурс "Яркие личности", вы у нас победили в номинации "Красота года".
- Стебно, - оживилась Сю, - люблю премии.
А где ее вручать будут?
- Пока мы еще не определились, наверное, в Кремлевском дворце…
- Отстойное место, - заявила Сю, - конюшня!
- Ну, может, и не там, - затараторила я, - предполагается шикарная церемония вроде "Золотого граммофона", призы, подарки, концерт.
- Суперски!
- Но нам надо представить лауреатов, взять, у них интервью. Можно к вам сейчас приехать?
Послышался сочный зевок.
- Ща, погоди, - велела Сю.
Некоторое время она шуршала бумажками, потом сообщила:
- Все равно я больше не усну. Через полчаса будь у меня.
- Адрес подскажите.
- Самой знать надо, звезде звонишь, а не тете Моте, - буркнула Сю, но потом смилостивилась:
- Пиши.
Услыхав название улицы, я быстро сказала:
- Мне к вам за тридцать минут никак не успеть, можно через час?
- Ну ты и нахалка! - взвизгнула Сю. - Давай-ка определимся, кому интервью надо, а? Уж не мне, это точно. Имей в виду, я человек занятой, у меня дел полно. Вон сегодня надо еще в салон заехать, маникюр сделать, макияж, потом на день рождения к Ляльке катить. Между прочим, я платье купить не успела! Да уж, не отдохнуть мне сегодня, сплошные заботы. Не приедешь через полчаса - пеняй на себя!
На крейсерской скорости я вылетела из квартиры и рысью поскакала к метро. Ситуация на улицах Москвы сейчас такова, что под землей быстрее доедешь до цели. Но машину все равно пришлось брать, потому что дом Сю располагался в Крылатском и добираться до него, выскочив из метро, пришлось бы либо на автобусе, либо на маршрутке.
Еле дыша, я прислонилась к двери квартиры Сю и нажала на звонок. Как я ни старалась, а потратила на дорогу пятьдесят минут, поверьте, это подвиг, только мерзкая девчонка его не оценит, похоже, она уже ушла. С той стороны створки не раздавалось ни малейшего шороха.
В полном отчаянии я хотела уже вытащить мобильный, чтобы узнать, в каком салоне тусовщица полирует ногти, но тут послышался недовольный голос:
- Кого гоблины принесли?
Я оглянулась, вокруг было пусто.
- Ну и чего, - возмущалась невидимая девушка, - сначала в квартиру лезли, а теперь притаились, уроды!
Тут только до меня дошло: Сю дома, она сейчас пытается вести со мной беседу, звук идет из крохотной коробочки, висящей на стене.
- Здравствуйте, я из журнала "Светская жизнь".
Обитая деревянными панелями дверь распахнулась. Я в смущении опустила глаза. Сю не подумала накинуть на себя халат и стояла сейчас передо мной в чем мать родила, ну совсем голая, не считать же за одежду кукольные трусики и некое подобие размахайки без пуговиц длиной до подмышек.
- Чего приперлась? - рявкнула Сю.
- Простите, я опоздала!
- Офигела?
- Вы сами велели явиться через полчаса, но у меня не получилось, - принялась я оправдываться.
- Я сказала: "Не раньше чем через три часа!"
Я замерла с открытым ртом. Да, у меня не слишком хорошее зрение, в сумерках совсем плохо вижу, но слух в идеальном состоянии.
- Во дебилка тупорылая, - покачала всклоченной головой Сю, - ладно, я сегодня добрая, убивать тебя не стану, прись в комнату и жди. Да не туда, там спальня! В гостиную ступай, чмо!
Изо всех сил сдерживая гнев, я вошла в шикарный зал и села в вызывающе дорогое кресло из кожи молочно-бежевого цвета. Интерьер подавлял. Мне очень некомфортно в домах, где вместо уютных электрических ламп под старомодными абажурами бьют в глаза безжалостно яркие галогеновые трубки. Еще мне делается не по себе в помещении, заставленном мебелью, похожей на хирургическое оборудование. Вокруг меня сейчас все было из стали, хрома и каких-то блестящих материалов. Занавеска, сшитая, похоже, из фольги, была замотана за карниз. В левом углу виднелась барная стойка, на полу валялись непонятные куски ярко-синего цвета, а стену украшали странные картины: уродливая толстая женщина сидит на ишаке. Та же особа, только обнаженная, стоит посреди сжатого поля, держа в руке черепаху размером со стиральную машину.
В центре комнаты расположился низкий стеклянный столик, а вокруг него разбросаны пуфики всех цветов радуги. Ни за какие сокровища мира мне не захотелось бы проживать здесь, но Сю, очевидно, чувствовала себя тут комфортно.
Знаете, сколько времени я провела, ожидая не обремененную особым воспитанием девицу? Два часа! Надо было встать и уйти с гордо поднятой головой, но совершить подобный поступок я никак не могла.
В конце концов Сю появилась в гостиной, одетая, относительно причесанная, в серьгах, кольцах и при макияже. Она принесла с собой одну чашечку кофе, плюхнулась в соседнее кресло, единственный нормальный предмет мебели в этой комнате, интерьер которой проектировал дизайнер-шизофреник, и спросила:
- Ну, о чем трепаться станем?
Я, доведенная до крайней точки, на минуту вышла из роли подобострастной бедной журналистки, явившейся к светской богатой львице, и рявкнула:
- О тебе!
- Ясное дело, что не о тебе, - мгновенно отбила мяч Сю, - кому ты нужна!
Еле сдерживая бешенство, я попыталась мило улыбнуться.
- Наши читательницы хотели бы узнать марку вашей косметики.
Сю отхлебнула кофе.
- Нашла дуру. Я тебе ща скажу, а это им реклама. Ты на фирму позвонишь и бабки срубишь. За такую информацию платят. Я лицо известное, пример для простых людей.
- Похоже, вы особо не нуждаетесь.
- Угадала.
- И все равно не хотите бесплатно открыть косметичку?
Сю заржала, потом встала, взяла сумку, валявшуюся на стойке, вытащила кожаный мешочек и высыпала его содержимое на стеклянный столик.
Засверкали золотые цилиндрики и коробочки, заблистали бриллианты.
- Дура ты, - почти ласково сказала Сю, - дитя коммуналки, роза помойки. Ну и где знак фирмы видишь?
- Нету его.
- И не найдешь. Это эксклюзив. Макс специально для меня заказывал. Косметика обычная, а оформление супер.
- Здесь, похоже, нет губной помады, - тихо сказала я, - вы ею не пользуетесь?
- Да, с…л кто-то, - с досадой воскликнула Сю, - кругом вороватый народ, убогие, бедные люди. Но я париться не стала. Мне эта серия надоела, все равно выбрасывать.
Я молча достала из своей сумочки золотой футляр.
- Это не она?
- Супер, - подскочила Сю, - а-а-а! Это ты ее сперла! Думаешь лавэ срубить с меня? Ну тут облом получился. Ни хрена тебе не дам.
Я улыбнулась:
- Мне деньги не нужны.
- Да? - скривилась Сю. - А что же тогда?
- Собственно говоря, ничего, просто я хотела убедиться, что губная помада твоя. - Я решила особо не церемониться с Сю.
Похоже, девочка подлая, она совершенно распускается, услышав вежливые слова. Если же нагрубить ей, мигом прикусит язык.
- С какой стати ты мне тыкаешь? - изумилась Сю.
- Скоро тебе еще и руки за спиной свяжут, - мило улыбаясь, пообещала я.
Глаза Сю вывалились из орбит, какое-то мгновение она ошарашенно смотрела на "журналистку", потом рявкнула:
- Пошла вон!
Но я поглубже уселась в кресле и, вспомнив Федора, заявила:
- Спокойно, цыпа! Ты помнишь, где посеяла помаду?
- Нет, - неожиданно вполне мирно ответила Сю.
- В принципе, это ожидаемый ответ, - кивнула я.
- Ты не журналистка! - подскочила Сю.
- Доперло, - усмехнулась я.
- Чего тебе надо? - привычно перешла на грубость Сю, но мне уже стало понятно, каким образом надо разговаривать с девицей.
- Ща узнаешь, - пообещала я, - теперь следующий вопрос: откуда у меня эта помада?
Сю повертела пальцем у виска.
- Тебя в психушку сдать нужно! С…а, а теперь хрен знает что гонишь, ваще, я давно таких наглых не видела!
- Слушай, киса, - сказала я, - прибамбасик обнаружился в моей косметичке, а та лежала в сумочке, которую я оставила возле трупа Романа Волкова, в концертном зале, в укромном местечке, за занавеской…
Лицо Сю посерело, глаза запали.
- Ты офигела. - Тусовщица попыталась справиться с собой, но я уже поняла, что почти до смерти напугала ее, и принялась давить на больное место.
- Думаю, дело обстояло так. Сумочка моя, шлепнувшись на пол, раскрылась, содержимое вывалилось наружу, эксперт, работавший на месте преступления, все собрал и сложил, как ему показалось, на место. Мента можно понять, лежит гора косметики, паспорт, ключи, всякая лабуда, ясно, что она из торбы вылетела. И дядьке в голову не пришло, что губная помада из другой оперы. А ее потеряла ты. Стояла за другой занавеской, притаившись. Дождалась, пока Архип уйдет, и воткнула в Волкова нож. Здорово вышло, одна незадача, ты безделушку выронила! Но тебе повезло, ее посчитали моей. За что ты Романа на тот свет отправила?
Чем продюсер тебе не угодил? Не захотел из легендарной тусовщицы "стар" делать?
- Меня там не было, - по-детски жалобно заявила Сю. - Я пошла в туалет, хотела макияж поправить, полезла в косметичку, а помады нету!
Кто-то ее спер!
- Не ври. Вор унес бы все.
- Не, честно. Пудра осталась, тушь тоже, а помада ау! Я сумочку на столик бросила и со знакомой трепалась. В принципе, любой мог ее стащить!
Послушай, а ты кто?
- Твое несчастье. Опупенко… - начала было я и осеклась. Остаток фразы, которую я собиралась произнести: "…Раиса Ивановна, которая носит теперь имя Минна, тебе хорошо знакома?", застрял в горле, потому что Сю вдруг стала краснеть. Яркая полоса поднялась по шее, захватила подбородок, щеки, лоб, затем, начав синеветь, спустилась вниз.
Будь Сю лет сорок, я бы опрометью кинулась к телефону вызывать врача.
- Что "Опупенко", - пробормотала, справившись с собой, девушка, - ты о чем? Странные намеки.
Я молча положила на стол телефонную книжечку.
- Твоя?
- Ну, вроде бы да.
- Твоя, твоя, там на первом листочке написан телефон вкупе с обещанием пойти в ресторан.
- И что? Так многие делают, надеются назад получить потерянное.
- В сущности, ничего. Но получается странная ситуация. Твоя губная помада валяется у трупа Волкова, которого, по словам певицы Минны, убил ножом Архип Сергеев. Причем на орудии преступления есть отпечатки его пальцев. Убийственная, прости за идиотский каламбур, улика. Да еще Минна сразу же сообщает, что опознала ножик, якобы она сама подарила его Архипу на день рождения. Классно вышло, да?
Сю, не моргая, смотрела на меня.
- Слушай, слушай, - кивнула я, - дальше еще интересней будет. Минна - большая любительница выпить, но спустя малое время после того, как она изобличила Архипа, пьяница утонула. Шла поверху оврага, поскользнулась, скатилась вниз, упала лицом в лужу, а встать не сумела, пьяной была. К сожалению, это достаточно частая ситуация. И знаешь, что странно?
- Нет, - одними губами ответила Сю.
Я погрозила ей пальцем:
- Шалунишка и врунишка! Ты ведь плотно общалась с Минной, вернее, с Раисой Опупенко!
- Вообще никак. Это кто? - Сю попыталась изобразить крайнее удивление.
- Врать некрасиво, - укоризненно сказала я, - ты же крутишься в тусовке, отлично знакома со звездами шоу-бизнеса.
- Минны среди них нет!
- Да, она, так сказать, второй эшелон.
Сю надулась:
- Я вовсе не собираюсь знакомиться с каждой подпевкой и якшаться с любой подтанцовкой! Не мой это уровень. Минна, Мара, Сара, Лара… Таких пруд пруди, а я одна!
- Ты не дослушала, цыпа, - укоризненно вздохнула я, - это плохая привычка - перебивать людей. С одной стороны, невоспитанно, но тебе, похоже, мама с папой не привили особых манер, с другой - вдруг что-то интересного не услышишь!
Кстати, с помадой-то мы разобрались, она, можно сказать, на трупе лежала. А телефонная книжка-то у меня откуда, тебе не интересно?
Сю снова стала краснеть, потом синеть. Подождав, пока хозяйка окончательно разнервничается, я, мило улыбнувшись, закончила:
- Я нашла ее на квартире, которую снимала Минна. Вот, кстати, еще один очень странный момент. Все, с кем я беседовала о неудавшейся певичке, которую не слишком успешно продюсировал Волков, говорили, что на эстраду ее тащил муж, то ли властный чиновник, то ли просто богатый Буратино, который начал вкладывать в жену деньги и умер, не успев довести дело до конца. Но, понимаешь, Минна не имела собственной жилплощади, снимала халупу в ужасном месте, со старой мебелью, без хорошего ремонта. Плохо верится в то, что она или муж-бизнесмен обитали в подобных условиях. Так куда подевались апартаменты?
Может, их и не было? Равно как и мужа? Рассказать-то о себе можно что угодно, ври нагло, и люди поверят! Согласись, странная девушка была Опупенко!
Услышав эту фамилию, Сю снова стала серой, я тут же сообразила, что осталось совсем чуть-чуть до того, как девица зарыдает и расскажет мне много интересного, а в том, что тусовщица замешана в деле об убийстве, я теперь совершенно не сомневалась. Вот сейчас Сю начнет плакать, раскроет рот, вот.., вот…
Но девица молчала, в глубине ее глаз плескалось недоумение пополам со страхом, было видно, что Сю растерянна, напугана и деморализована.
Чтобы окончательно сломить противника, я добавила:
- Тебе лучше быть со мной откровенной, потому что я знаю все!
Зрачки Сю превратились в огромные черные лужи, но она нашла в себе силы поинтересоваться:
- Все - это что?
На долю секунды я испытала растерянность, но потом моментально вспомнила Ленинида. Мой папенька, неоднократно мотавший срок уголовник, частенько пускается в воспоминания о своей бурной зэковской жизни. Не один раз он рассказывал мне, что часто обыгрывал других осужденных в карты.
- Ничего на руках нет, а царем оказывался, - хвастался папашка, - а почему? Главное, доча, понт. Веди себя так, словно с тузами и джокерами сидишь, вот и выиграешь. Оно и в жизни крепко помогает. В кошельке два рубля? Задери нос и всем ври: денег не считано, владею миллионами.
Почаще повторяй всем о своем богатстве, народ поверит, завидовать начнет, проверять никто не станет. Чего угодно про себя набреши - проглотят и не поморщатся.
- Все - это что? - повторила Сю.
- Все, Опупенко… - завела было я, - Опупенко…
Но договорить не успела.

Читайте продолжение этой книги завтра.
Обсудить эту книгу можно ЗДЕСЬ