На одной волне. Как разбудить голос и разговорить собеседника

Работа на радио – особый вид журналистской деятельности. На прямой эфир приходят политики, музыканты, учёные. И к каждому разговору надо тщательно подготовиться, изучив массу материала по теме и биографию гостя. К каждому необходимо найти подход, ритм беседы и настроение разговора.

Собеседник «АиФ Оренбург» - Оксана Кртян, шеф-редактор областного радио ГТРК «Оренбург».

ОСОБЫЙ ДРАЙВ.

Анна Мурзина, «АиФ Оренбург»: Чем работа журналиста на радио отличается от газетчика или телевизионщика?

Оксана Кртян: Мне посчастливилось работать и в корпоративном вузовском СМИ, и в газете, в том числе в ежедневной, причем бумажной газете, и на телевидении, и теперь - на радио. Везде есть своя прелесть. Мне везло с учителями. В этом смысле спасибо я говорю газете, а именно - «Тольяттинскому обозрению», в которой я проработала 6 лет. Способность говорить в телекамеру или в радиомикрофон выросла из этого шестилетнего газетного опыта. Я до сих пор убеждена, что самый эффективный путь на телевидение лежит через газету, где учат хорошо писать на родном языке. А это очень важно – качественный письменный язык.

Но вернемся к радио. Именно здесь я ощутила особый драйв журналистской профессии. Видимо, из-за прямого эфира. Это удивительное ощущение безграничности эфирного пространства. К тому же, в отличие от газеты или сайта, на радио твои мысли обретают ещё и голос. И как инструмент его приходится постоянно шлифовать. Например, я часто пою. А перед утренним эфиром – всегда. Потому что бывает, голос спит. Ты в 5.30 утра уже на работе, а голос предательски не хочет просыпаться. Наверное, у каждого радиожурналиста есть свое фирменное упражнение в такой ситуации. У меня - это первый куплет «Summertime» из Гершвина. Удобно: там есть и высокие ноты, и низкие. В эфире я должна звучать сильно и красиво. Ну, насколько это возможно. История в тему. Моя племянница в три года на вопрос, почему она не хочет ходить в детский сад, заявила: «Потому что там все дети шепелявят, картавят и мямлят». Вот не хочется вызывать такую же реакцию у слушателей.

Хочу еще сказать, что я очень рада работать именно на региональном радио. На мой взгляд, именно в провинции, в регионах, радио еще остается не только для того, чтобы развлекать. В мегаполисах радио уже в большей степени фон, создающий настроение. У нас в регионах есть слушательский запрос на смыслы, на личность в эфире. Именно таких гостей я и стараюсь звать в радиостудию на интервью.

- Как готовитесь к интервью? Что важнее — больше знать о человеке или о теме, на которую планируете с ним говорить?

- К интервью обязательно готовлюсь. Форс-мажоры, когда за 5 минут узнаешь, что нужно записать интервью, не в счет. Идти на интервью без подготовки, как идти в бой без оружия. Простите за такое воинственное сравнение, но состояние очень похожее.

Так как я чаще провожу не информационные интервью, где конкретный вопрос требует конкретного ответа по теме, а все-таки беседую с людьми, которых мне надо раскрыть как личностей, например, в программе «Радиобенефис», то я готовлюсь очень тщательно. Мне не хочется задавать вопросы, которые чаще всего задают все журналисты. Я стараюсь избегать вопросов-штампов из разряда «Ваши творческие планы». Мне хочется спросить такое, на что мой собеседник начнет размышлять здесь и сейчас, во время беседы.

Поэтому, повторюсь, я большое внимание уделяю подготовке к интервью. Ищу крючки, на которые буду насаживать слушательский интерес. Ищу их прежде всего в биографии человека. Работа с вопросами - своего рода селекционная работа.

С другой стороны, для меня очень важно самой, что называется, загореться интересом к человеку. Любопытство у меня в принципе есть от природы. Мне кажется, что для журналиста это отличное качество. Главное, не спугнуть этот детский интерес к жизни, которого с годами становится меньше.

Ну а если герой немного скучный, тут надо работать, как меня учили старшие товарищи, по принципу: если герой не делает шоу, шоу должен делать журналист.

- Если чувствуете, что человек в прямом эфире волнуется, как успокаиваете?

- Да, очень часто гости студии волнуются. Я стараюсь следовать старым проверенным способом. Например, рассказываю какую-то короткую смешную историю из жизни или анекдот в тему, чтобы снять зажим у человека. Посмеявшись или даже улыбнувшись, человек расслабляется. А еще можно принести прямо в студию чай или кофе, это тоже успокаивает. Но самое главное, я никогда не пренебрегаю общением вне эфира. Мне самой это помогает почувствовать собеседника. Было пару раз, что мы с гостями до интервью болтали больше получаса. Зато после этого сели к микрофонам, словно старые знакомые.

УЧИТЬСЯ КАЖДЫЙ РАЗ.

- Какие интервью запомнились больше остальных и почему?

- Запоминающихся интервью было много. Одно из них - с Владимиром Николаевичем Мининым, художественным руководителем и главным дирижером Московского Государственного Академического камерного хора. Хор приезжал в Оренбург для участия в концерте, посвященном 75-летию Оренбургской областной филармонии. Кстати, в 2019 году Владимир Николаевич сам отметил юбилей, ему исполнилось 90 лет! Это был особенный эфир, потому что Владимир Николаевич – уникальный человек. Таких, как он, принято называть легендой. Брать интервью у него было для меня честью. Он как будто из 19 века пришел! Интеллигент до кончиков ногтей, великий педагог современности. Такая острота ума, такая мудрость и бесконечная преданность музыке! Кстати, свой хор Владимир Николаевич создал в 1972 году, и все это время – его бессменный руководитель.

Вспоминаю недавнее интервью с оренбургским мыслителем – Павлом Георгиевичем Рыковым, поэтом, писателем, бывшим руководителем ГТРК «Оренбург». Для меня он, прежде всего, человек высокого интеллекта и безграничного жизненного опыта. Он, конечно, как журналист, умеет профессионально делиться своими мыслями, всегда давая для тех, кто его слушает, пищу для размышления. После таких собеседников всегда остается приятное послевкусие. А как он говорит о русском языке - заслушаешься!

Помню встречу с Аидой Васильевной Кирьяковой, доктором педагогических наук, профессором Оренбургского государственного университета. Её педагогические идеи просто надо издавать большими тиражами для современных родителей. Мы же зачастую просто не знаем, как нам правильно воспитывать детей. Нам хочется всего и сразу: чтобы дети наши были и чуткими к нам, и добродетельными, и умными, и самостоятельным. Мы, взрослые, только себе прощаем отсутствие этих качеств, а нашим детям – как-то не очень. Аида Васильевна помогла мне и, надеюсь, нашим радиослушателям понять, как можно возвысить ребенка за счет его отношения к вечным ценностям. Лично я следую ее советам, мне помогает.

Хочу рассказать еще об одном госте. Это известный ученый, профессор Оренбургского медицинского университета Илья Иосифович Каган. Ему уже за 90! Он приехал в Оренбург с родителями ребенком в эвакуацию из Минска. Илья Иосифович до сих пор в строю. Читает студентам лекции на двух языках – русском и английском. Я его ждала на интервью несколько дней, пока он не вернулся из командировки из Уфы. В нем такая энергия созидания! Он до сих пор живет активно и полнокровно – на зависть молодым. Конечно, это было бы невозможно без его позитивного настроя.

Я не могу назвать имена всех земляков, у которых мне посчастливилось брать интервью. Это десятки людей - артисты наших театров, ученые, художники, музыканты, общественные деятели. Это собеседники, достойные федерального эфира. А они живут в Оренбуржье, рядом с нами. Живут, творят, работают, делая нашу область не провинциальной - в духовном и культурном плане, потому что, как известно, провинция – понятие не географическое. Эти люди расширяют наши культурные горизонты. И радио помогает им выйти с этой миссией на широкую аудиторию. Столько нового узнаёшь, общаясь с такими людьми!

Творцы для меня намного интереснее политиков и чиновников, именно они показывают всем нам, что наш мир, как бы пафосно это ни звучало, еще полон величия и красоты.

- Часто в студии — московские звёзды, питерские. Бывало так, что вели себя именно как звёзды — снисходительно, может быть, или не хотели отвечать на какие-то вопросы? Как справлялись с подобным?

- Уверена, любой журналист в своей работе с этим сталкивался – в той или иной степени. По крайней мере, я несколько раз чувствовала снобизм от звёзд - раньше, когда работала в газете и на телевидении. Это неприятно. Но это часть профессии. Не все любят журналистов. Хотя именно мы, журналисты, и делаем звёзд звёздами. К счастью, на радио все иначе. Если звезда соглашается прийти на радиоинтервью, значит, уже подписывает негласно некий договор на сотрудничество. Ты сюда либо приходишь и общаешься, либо не приходишь вовсе. Дело в том, что камерность радиостудии просто не выдерживает высокомерия. Здесь всё должно быть по любви. И вот эта самая камерность обстановки, как правило, рождает атмосферу доверия. Это еще одна причина, по которой мне больше нравится работать на радио. Поэтому, что касается звезд, то теперь у меня только положительный опыт общения с ними.

К примеру, душевной беседа получилась с Тимофеем Баженовым, известным российским тележурналистом, он вел такие программы, как «Сказки Баженова», «Дикий мир», «Рекорды моей планеты» и другие, у него много проектов на телевидении. Он закончил биофак МГУ, чертовски умен и образован, очень эрудированный, со своим взглядом на проблемы экологии и на такие непростые сегодня взаимоотношения человека и природы. В общем, интервью с ним – это была моя профессиональная проверка, так как брать интервью у журналиста - сами понимаете, двойная ответственность. Видимо, я справилась, потому что Тимофей в конце беседы сказал, что ему было интересно отвечать на вопросы и что не все федеральные журналисты на таком уровне ведут беседу.

Но самым исповедальным из последних было интервью с народной артисткой России Надеждой Крыгиной. В свое время эту певицу в узких профессиональных кругах обвиняли в том, что она увела мужа у самой Людмилы Зыкиной. Я, конечно, знала об этом, но боялась спрашивать. На каком-то этапе беседы почувствовала, что момент подходящий. Надежда Евгеньевна была тогда очень искренней, за что я ей благодарна.

Кстати, еще двух звёзд вспомнила. В прошлом году гостями нашей радиостудии стали пианист из Санкт-Петербурга Олег Вайнштейн и наш оренбургский музыкант и педагог Анатолий Петрович Закопай, который пригласил Олега в Оренбург как раз на своё 80-летие. Они играли на двух роялях Рахманинова, это было великолепно. Такое же удовольствие я получила и от интервью с этими людьми. И что удивило в Олеге Вайнштейне, так это его необычайная демократичность. Он - гениальный пианист, у которого все гастроли расписаны на годы вперед, который прилетел в Оренбург из-за границы на два дня, а потом снова улетал куда-то далеко. И вот он был скромнее скромного. Я считаю, это всё демократизм таланта.

Я вообще заметила, что чем талантливее человек, тем он доступнее для своих поклонников, ближе к народу. И наоборот: чем бездарнее «звезда», тем больше снобизма и напыщенности, тем толще охрана и длиннее райдер. Мне как журналисту такие собеседники не интересны ничуть. Хорошо, что я не работаю в желтой прессе, где надо общаться именно с такими, чтобы добыть изданию рейтинг.

ХОТЕЛА БЫ УСЛЫШАТЬ ПУШКИНА.

- Аудитория областного радио, какая она?

- Это люди, преданные радио. На «Маяке» это люди 40-50 лет, на «Радио России» - старше. И вот как раз они настолько сроднились с радио, что звонят нам почти каждый день в редакцию. По разным поводам. В том числе и для того, чтобы выразить своё недовольство нашей работой. Поначалу я нервничала из-за этого, но вскоре успокоилась. Поняла: эти звонки тоже нужны, они держат в профессиональном тонусе, не дают расслабляться. Я благодарна таким звонкам, правда, когда замечания высказываются тактично и к журналистам не относятся как к обслуживающему персоналу.

И, конечно, очень приятно получать звонки с благодарностями. Их намного больше. Благодарят за работу, за приглашенных гостей, найденных героев программ. Всегда помню, что я - посредник между гостем и слушателем. Моя задача, чтобы их «встреча» тоже состоялась. Хочу, чтобы моего гостя радиослушатель тоже открыл и полюбил, как и я.

- У кого из великих людей хотели бы взять интервью?

- У Пушкина. Это правда. Во-первых, меня интересует вопрос: как же все-таки выглядел Александр Сергеевич? Я не могу доверять портретам. Даже самому, как считается, правдивому – портрету Кипренского. На всех портретах он разный. Я хочу сама увидеть какие у него кудри, бакенбарды, глаза, какой был рост. А во-вторых, хочу услышать пушкинский голос. Возможно, это профессиональный интерес радийщика. С мыслями Александра Сергеевича все предельно понятно – они гениальны. А голос? Такой же страстный, как его характер? Такой же красивый, как его поэзия? Верю в мировую науку и прогресс. Реконструировали же ученые голос трехтысячелетней египетской мумии. Буду ждать от ученых ответа на свой вопрос!