Как выглядела музыкальная индустрия России эпохи нулевых

Андрей Бухарин, музыкальный критик и один из создателей легендарного журнала «ОМ», рассказывает о том, что страна слушала в нулевые.

Ностальгия по нулевым будет если не сильнее, то болезненней. 2000-е, гадкие и сладкие, оказались в музыкальном смысле совершенно нулевыми — простите за невольный каламбур. Хотя бы просто потому, что никакой очередной музыкальной революции в этом десятилетии не случилось — ни на Западе, ни у нас. Революция случилась совсем другая, цифровая, но из-за нашего привычного технологического отставания заметили ее в отечественной музыкальной индустрии не все.

МЕЖДУ ДВУХ КРИЗИСОВ.

Вообще, любое десятилетие как культурная эпоха никогда не совпадают со своими календарными рамками. Как бурные 1990-е сгорели в августовском дефолте 1998-го, так и нулевые родились на свет из этого же огня, чтобы им, в свою очередь, положил конец мировой экономический кризис 2008-го. Вот так, из пламени в пламя перелетая, порхала легкомысленная бабочка этого десятилетия.

Во всяком случае, в музыкальном бизнесе это проявилось самым наглядным образом. Августовский дефолт смел его прежних игроков (уцелели немногие), а свято место, как известно, пусто не бывает, и на смену им из сумрака вышли пираты, накопившие за годы бесконтрольного тиражирования компакт-дисков какие-то капиталы, наладившие производство и дистрибуционные сети по всей стране. Некоторые из таких компаний легализовались и превратились в уважаемых участников рынка.

Оттолкнувшись от дна, наша музыкальная индустрия росла как на дрожжах — во всех направлениях.

К западу от наших музыкальных границ как раз в эти годы случился небывалый кризис, вызванный той самой цифровой революцией и крушением рынка физических носителей. А у нашего человека только-только начало расти благосостояние, и он вовсю осваивал CD- и DVD-плееры. Так что тиражи компакт-дисков брали все новые высоты — как раз до 2008 года, когда проблемы на финансовых рынках совпали у нас с приходом поколения, фанатично качавшего музыку из интернета и оккупировавшего только появившуюся сеть «ВКонтакте».

СЛИЯНИЕ И ПОГЛОЩЕНИЕ.

Понятно, что в это десятилетие происходило много чего, но попытаемся вспомнить лишь ключевые его точки. Если на время оставить в стороне русскую поп-музыку, у которой всегда была своя свадьба, думаю, все согласятся с тем, что главными именами 2000-х были Земфира и «Мумий Тролль», хоть родом они и из предыдущего десятилетия. С ними нам жилось, не знаю, счастливо ли, но долго.

А третьим элементом нулевых стал Сергей Шнуров. Вот в ком дух и буква (матерная) десятилетия воплотилась максимально точно! «Ленинград» был не просто популярен, он был моден и актуален. Постмодернистский цинизм умного и ушлого питерского панка безо-шибочно нашел своего адресата в формирующемся среднем классе, в белых воротничках, еще не забывших голодного детства и разборок на коммунальной кухне. И именно Шнуров стал самым востребованным артистом на частных вечеринках, олигархических и корпоративных. И не он один — вообще происходило наглядное «слияние и поглощение» крупных артистов с представителями крупного капитала. Недаром Лагутенко так и назвал один из альбомов «Мумий Тролля».

Корпоративы — характерная примета того времени, когда артисты наконец-то начали зарабатывать приличные деньги, но играя не открытые концерты, а выступая на личных или корпоративных праздниках. Недаром Шнуров распустил свою группировку «Ленинград» именно в 2008 году, когда финансовый кризис нанес удар и по корпоративам тоже.

Здесь можно и подвести черту под его карьерой, если бы разносторонние личные таланты Шнурова и его безудержная жажда денег не позволили ему совершить невозможное — прыгнуть на подножку уходящего в будущее поезда и стать еще более популярным в следующем десятилетии.

«ЭТО ЖЕ НАШИ КЛАССОВЫЕ ВРАГИ».

Важной и болезненной точкой для нашей рок-музыки в 2000-е стало появление «Нашего радио», созданного Михаилом Козыревым в конце 1998 года и на десятилетие определившего колею, по которой двигался русский рок. Большинство рок-звезд десятилетия так или иначе прошли через эфир «Нашего радио». Те принципы форматирования радиоэфира, которые применял учившийся этому в Америке Козырев, заодно отформатировали и звучание русского рока.

Ирония заключается в том, что русский рок во многом содержательно и идеологически эволюционировал в сторону, очень далекую от идеалов своего демиурга.

Примером может служить ключевая группа эфира «Нашего радио» — «Король и Шут», про которую один известный в свое время либеральный журналист как-то обронил мимоходом: «Это, конечно, все прекрасно, но они же наши классовые враги».

ВЕЧЕРИНКА У ДЕЦЛА ДОМА.

Наблюдая сегодняшний невероятный бум русского хип-хопа и бесчисленных фрешменов, как горох высыпающих на сцену, вспоминаешь, что жанр родился не сегодня, как можно было бы подумать, и даже не вчера. И одна из причин ажиотажа — эффект отложенного спроса, так как все эти годы русскому рэпу не удавалось пробиться к по-настоящему широкой аудитории. И нулевые в этом смысле сделали немало.

На ум сразу приходит Децл. Под этим именем дебютировал в рэпе 16-летний Кирилл Толмацкий, продюсируемый собственным папой. Кто бы мог подумать, что смерть Кирилла в прошлом году так всколыхнет его поколение, а он окажется одновременно и жертвой хип-хопа, и его настоящим мучеником — интересным, думающим человеком, разорвавшим с отцом-продюсером и упорно искавшим и не находившим собственную дорогу.

Не пытаясь охватить необъятное — еще несколько ключевых рэп-имен десятилетия. Гангста-рэп был представлен и московской улицей (Centr), и молодой столичной богемой («Кровосток»). Последние сделали настолько убедительную версию криминального матерного хип-хопа, что их слушатели удивились бы, узнав, что эти пацанчики, Шило и Фельдман, — современные художники.

Centr же были ребята аутентичные — они даже не подозревали, что под таким названием уж 20 лет существует легендарная московская нью-вейв-группа Василия Шумова. И до сих пор стриминговые алгоритмы путаются между Шумовым и Гуфом с Птахой.

Серьезных мужчин выставил на рэп-фронт Ростов-папа. Успех «Касты» много сделал для популяризации хип-хопа. И в конце концов из их круга вышел Василий «Баста» Вакуленко. Спасибо партии за это.

КРУЧЕ КРУТОГО.

Русская поп-музыка в нулевые искала и молодую кровь, и источники обновления. Образцы для подражания, как всегда, предоставили «враждебные страны НАТО». Прежде всего это о «Фабрике звезд», запущенной Первым каналом по франшизе голландского телеконкурса талантов.

До тотального обновления, что происходит в наши дни, было далеко, но в поп-лексиконе уже появлялись новые имена — Тимати, к примеру. Однако больше «Фабрики звезд» запомнились демонстрацией продюсерского могущества — Игоря Матвиенко, Максима Фадеева, Игоря Крутого, Виктора Дробыша, Константина Меладзе и примкнувшей к ним Примадонны.

НАС НЕ ДОГОНЯТ.

Но главным достижением отечественной популярной музыки стал проект, крайне далекий от мафиозной атмосферы главных продюсерских кланов, — его создал детский психиатр Иван Шаповалов, один из тех редких самородков шоу-бизнеса, что двигают его вперед.

t.A.T.u., дуэт девушек-подростков, изображавших лесбиянок, которыми они не являлись в действительности, порвал не только российские, но и мировые чарты, став единственным реальным примером успеха отечественных артистов на интернациональном рынке. В начале 2000-х наши девочки оказались куда смелее западных артистов и были впереди планеты всей, уже тогда продвигая те тренды, которые западная индустрия столь настойчиво культивирует в наши дни.

ВИШЕНКА НА ТОРТЕ.

В нулевые усилиями Первого канала застойный европейский трэш-конкурс «Евровидение» был переведен в разряд важного национального состязания типа футбола. Людей приковало к экранам, и нефтяное и финансовое могущество России было эффектно продемонстрировано в 2008 году, когда первое место взял Дима Билан (Пугачева, «Мумий Тролль» и даже t.A.T.u. в этом не преуспели). Это была своего рода прощальная вишенка на гламурном торте российских нулевых.

Фото: Золотой граммофон - 2001 | foto.radiospletnik.ru