Почему Соловьев — не Левитан

Продолжается конфликт человека и города. Сначала было сомнение, а надо ли про это упоминать, казалось — частный инцидент и недоразумение вот-вот разрешится. Увы, но умы уже в стадии «бесов» и «блуда». Для всех пропустивших, вот пунктирная канва событий за последнюю неделю.

Итак, Владимир Соловьёв в беседе с полпредом президента в Уральском федеральном округе Владимиром Якушевым, будучи в соответствующем настроении, назвал Екатеринбург «центром мерзкой либероты».

Свердловский губернатор Евгений Куйвашев не в добрый час, видимо, услышал и на следующий день возразил: «Я горжусь городом, его жителями — свободными, смелыми, умными, умеющими критически мыслить». И от всей души пожелал — буквально «пожелал» телеведущему: «я вам желаю следить за своим языком».

Владимир Рудольфович не из тех, кто игнорирует неясные мелочи, поэтому счёл необходимым уточнить: «Ты стрелку, что ли, забиваешь, губернатор? Уралмашевское прошлое сказывается?!» И, бдительно заметил, мол, не обнаружил у губернатора постов в социальных сетях в поддержку специальной военной операции на Украине.

Далее, «воронка разногласий» стала расширяться. Вовлекая целый сонм неравнодушных: мэра, сенатора, депутатов, спортсменов, журналистов, политологов, музыкантов. Зазвучали сложные идиомы с использованием уникальной уральской лексики, вроде «штрибан, фильтруй хрюканину» (певец Александр Новиков).

Первый вице-спикер Свердловского заксобрания Аркадий Чернецкий был более конструктивен: «Нельзя делать такие оскорбительные обобщения». Сенатор Эдуард Россель и мэр Алексей Орлов напомнили славное историческое прошлое Екатеринбурга.

Владимир Рудольфович остался глух к аргументам, зато опять звонкоречив в эфире «Соловьев LIVE». Как селекционер человеческих душ, он не мог не оценить гнилые ростки «бесовского зерна» Екатеринбурга: «Гнить — это про екатеринбуржцев. Покажите вашу позицию! Скажите мне, что вы и ваши люди думаете о специальной военной операции, о позиции нашего президента»? Заострив проблематику Соловьёв напомнил и о милосердии, ему «жалко губернатора, которого ввели в блуд». Вот, что значит профессионал в сравнении с дилетантами — умение чётко расставить нужные акценты и поставить всех в правильную позицию.

Между тем, самая широкая общественность очутилась в состоянии самого нервного шока: да как так-то? Враги и без того окружают со всех сторон, а здесь практически на ровном месте, на зеркальной глади, вдруг, всколыхнулась нешуточная буря. Необходимо срочно найти истоки, определить причины, иначе — погружение в хаос. Политическая нецелесообразность или идеологическая диверсия? Местечковые амбиции или столичный снобизм? Перераспределение финансовых потоков или корректировка бюджетной составляющей?

Ключ к разгадке — внезапно! — отыскался у самого же Владимира Соловьёва, среди прочего, испытавшего Свердловского губернатора: «А, может, присоединиться Куйвашеву к тем, которые меня грохнуть пытались?». Вопрос далеко не праздный, примерно в то же самое время было объявлено о предотвращении смертоубийства телеведущего. Однако, смею предположить, что знак в этом уравнении перенесён не туда: не минус, а плюс. Не «грохнуть», намеревались представители Екатеринбурга, а напротив — спасти.

Ведь именно в Свердловск (Екатеринбург) эвакуировали Юрия Левитана, там, на пересечении улиц Радищева — 8 Марта и музей открыт с многозначительной вывеской «Говорит Москва!». А проживал Юрий Борисович — неподалёку, в спартанской обстановке строгой секретности, спал на узкой железной койке и в свободное от основной работы время озвучивал киножурналы на Свердловской киностудии.

Левитан и в столице особо не барствовал, уже являясь признанным «диктором Сталина», располагался в 30-метровой коммуналке вместе с женой, мамой и младшей сестрой, отдельную квартиру на улице Горького он получил лишь в 1945 году. Ему в 1941 году собраться в эвакуацию — только подпоясаться. А ехать было необходимо — однажды прямо во двор московского радиокомитета угодила бомба, и германское радио сразу же поспешило: «Большевистский радиоцентр разрушен! Левитан убит!»

В отличие от Юрия Борисовича, у Владимира Рудольфовича личное хозяйство-то, наверное, поболее будет. Несмотря на опасность покушения, приходиться рисковать в Москве, хлопоча и присматривая, не исключено, что некому сейчас довериться в столь сложный период. Вот и не захотел Соловьёв идти путём Левитана. А про «бесовское зерно» — это он не со зла, а в «сердцах», просто не до эвакуации ему, дел много. Поймём и простим!