Радио НаоБУМ. Часть 16

…. Вениамин Петрович Барбосевич, главный редактор «Конкретной газеты» сидел за длинными столами, составленными буквой Т. На столе, располагавшемся параллельно телу хозяина, стояли телефоны, перекидной календарь и коробка с канцелярскими принадлежностями. Сам главный редактор был мужчиной возраста преклонного, телосложения худощавого, росточка небольшого.  Выйдя на встречу гостю, он сначала крикнул:
- Ксюша, принеси нам кофейку!
А затем уже пожал вошедшему руку.
- Здравствуйте, Алексей Алексеевич, приемного рад нашей встрече!
Садясь на любезно предложенный стул, Лодочкин, почувствовал исходящий от редактора запах коньяка и обратил внимание на магнитофон, стоящий на подоконнике (черт, опять подоконник!). Из динамиков доносились позывные руководимой им станции. После прозвучавшего джингла «Старое доброе и новое любимое» заиграла композиция «Оbsession»  шведской команды «Аrmy of lovers».
Зашла секретарша и, подпевая, грациозно двинулась к собеседникам , толкая перед миниатюрную тележку на колесиках, на которой стояли: ваза с конфетами, две чашки, два закрытых керамических резервуара, два блюдца, блюдечко с порезанным лимоном, сахарница, две чайные ложечки, бутылка «Арагви» и две рюмки. Поставив поднос с содержимым на стол, она, изящно качнув правым бедром, ушла.
- Чай, кофе? – предложил радушный хозяин.
- Спасибо, не надо.
Всем своим видом Алексей попытался показать Барбосевичу, что приехал сюда не чаи гонять, а делом заниматься, но получилось у него это, по всей видимости, не убедительно, поэтому старичок выдвинул следующее предложение:
- Быть может, тогда, коньячку?
Посетитель  отрицательно замотал головой.
- А я выпью. Чуть-чуть. С кофейком, - главный редактор налил в одну из чашек кофе, плеснул «Арагви», кинул кусок сахара и, грохоча ложкой, сам вплотную приблизился к теме разговора, - а я, Алексей Александрович…
- Алексей Алексеевич, - поправил его Лодочкин.
- Пардон, Алексей Алексеевич, пардон! …Я, ведь, Алексей Алексеевич, в некотором роде ваш поклонник, да… Вообще-то радио я не слушаю, но вот Ваша волна является приятным исключением…
- Да? А Ваши сотрудники, как ни странно, к нашей станции теплых чувств не испытывают.
- Почему?
Генеральный продюсер достал злосчастный номер «Конкретной газеты» и протянул ее главному редактору.
- А вот…не припоминаете?
Вениамин Петрович надел очки.
- Так-так-так, минуточку, - зашелестел он газетой, углубляясь в содержание, - рейтинг….возможно ли, как вы думаете… Ну, да.
Он положил газету на стол.
- Припоминаю. Это статья Лены Стрельцовой. Радио, тусовочная, так сказать жизнь, это ее линия. Леночка у нас сотрудница молодая, горячая, словом лепит не в бровь, а в глаз, и эта статья, соглашусь, немного резковата.
- И это все, что вы можете сказать?
- Ну…в целом, да. А что еще вы хотели услышать?
- Что еще? – Лодочкин начал злиться, - То, что статья эта не имеет с действительностью ничего общего! То, что это – форменная клевета!
-М-да?
Невозмутимый редактор еще раз изучил содержание статьи, громко высморкался в платок, добавил в кружку коньяку, отхлебнул и, цокая языком, заявил:
- Никакой клеветы я здесь не вижу. Автор просто сомневается, что у станций, не обладающих сильным программным продуктом и, как это у вас называется…этим…мощным промоушеном, не может быть высокого рейтинга, поэтому некоторые вынуждены его покупать, но тут же не написано, что его покупаете именно Вы, верно?
- Как это не написано?! – Лодочкин вырвал из его рук газету, - Вот! Смотрите: «И таким образом какой-нибудь БУМ поднимается  на седьмое место с реального двадцатого….». Как это понимать!
- Э-эх, молодо-зелено, - покрасневший Вениамин Петрович наполнил рюмки коньяком, - точно не желаете? Ну, как хотите. Ваше здоровье.
Хлопнув две рюмки разом, он резко выдохнул и набросился на лимон. Забросив в рот три дольки подряд, он поглотил конфету и вытер губы салфеткой.
- Так как это объяснить?!
- Вот заладил: как да как, - внезапно перешел на «ты» главный редактор, и тут же объяснил эту метаморфозу - прости, что я запросто, мил человек. Возраст позволяет, ты мне в сыны годишься…
Только тут Лодочкин обратил внимание, что Вениамин Петрович уже «под шафэ», а коньяку в бутылке – меньше половины.
«Наверное, с утра уже принял» - догадался Алексей.
- Есть журналист, у него есть свое видение, свои источники информации, которые по закону он имеет полное право не разглашать. Что касается Лены, то она никогда не напишет статью с потолка! Никогда! – брызжа слюной, старичок отхлебнул прямо из бутылки, - А что касается этого случая, то здесь вообще нет предмета для спора! Что там написано? Какой-нибудь Бум поднимается с двадцатого места на восьмое, заплатив бабки? Какой-нибудь! Сечешь?!
«Не знал, что алкоголь так быстро может менять не то чтобы характер, но темперамент человека», - философски изрек про себя Леша, не пропуская мимо ушей ни одного редакторского слова.
Тем временем Борбосевич уже махал руками.
- Репутация вашей станции затронута лишь косвенно, молодой человек! Да даже и не косвенно, а вообще никак! Просто подвергаются сомнению рейтинги в целом, а не рейтинги конкретно вашего «Бума»! Почему, кстати, так часто песни повторяются? Пол часа назад педики эти… «Модерн Токинг» играют и сейчас опять, а? Чурки какие-то непонятные постоянно поют! Это кому надо?
Тут занял жесткую позицию и Лодочкин.
- Это уже не ваше дело. Я же не говорю, какие статьи в вашей газете печатать, а какие нет!
- Как же это не говоришь? – откровенно удивился пьяный газетный старец, - Как раз говоришь! Пытаешься меня азам учить! А я тебя прямо спрашиваю: какого рожна так часто повторяются песни! Слушать же не возможно! Одно и тоже! Одно и тоже! Что? Нечего сказать? То-то!
Борбосевич поднялся из-за стола, шатаясь, подошел к приемнику и переключился на «Шансон». Там невиданным вокальным мастерством блистал певец Круг:

Оглянулся зыкан,
Паря, ты не шути….

- Совсем другое дело!
Главный редактор похлопал в ладоши, изобразил нечто отдаленно напоминающее украинский народный танец гопак, после чего вернулся за стол, подвинул поднос ближе и, наполнив кофейную чашку остатками коньяка до краев, сделал большой глоток.
- То есть Вы, - Алексей попытался вернуть разговор в прежнее русло, - считаете, что статья нормальная?
- Абсолютно, - громко икнув, подтвердил Борбосевич.
- И никакого опровержения писать не будете?
- Именно.
- А не боитесь ли вы, уважаемый Вениамин Петрович, что мы подадим на вас жалобу в суд?
На последний вопрос интервьюируемый, с точки зрения интервьюирующего, повел себя не адекватно. Очередным глотком опустошив содержимое, он разбил чашку о край стола и пьяно заголосил:
- Охрана!
Дверь распахнулась, и в кабинет влетели секретарша Ксюша в сопровождении охранника.
- Почему хулиганы в редакции?! – еще громче заорал Барбосевич, потрясая кулаками, - Кто пустил?! Вам за что зарплату платят, сукины дети?! А?
Поймав на себе извиняющийся взгляд охранника, Лодочкин незамедлительно проследовал к выходу. За ним засеменила секретарша, быстро щебеча на ходу:
- Вы простите его, пожалуйста, Алексей Алексеевич. Он у нас старенький, вспыльчивый очень, как выпьет! Я десять раз пожалела, когда ему коньяк открыла. Думала он чуть-чуть выпьет и все, а он видите как? Вы завтра приходите, хорошо? Будьте….
Лодочкин резко обернулся, сурово посмотрел на нее и хотел уж было сказать какую-нибудь гадость, но не нашел для этого нужных слов. Он сильно пнул ногой дверь и, снова очутившись в страшном в подъезде, поскакал по ступенькам вниз. Любовников на подоконнике уже не было. Вместо них там сидели двое мужчин в узбекских халатах и сосредоточенно ели арбуз.
Новая целевая аудитория, блин! – гневно подумал Алексей и выбежал на воздух.

Страница # 
[01] - [02] - [03] - [04] - [05] - [06] - [07] - [08] - [09] - [10]
[11] - [12] - [13] - [14] - [15] - [16] - [17] - [18] - [19] - [20]
[21] - [22] - [23] - [24] - [25] - [26] - [27] - [28] - [ ЭПИЛОГ 01 - 02 - 03 ]